Приключения Бэзила Скуридайна

— Не бойтесь! Я отрубил ей голову! — успокоил их Рауль. — Это кайсака или желтая борода, как ее называют здесь за подбородок желтой окраски — смертельно ядовитая змея! Их здесь полно! Одна из причин безлюдности этих мест!

Обступив испанца, Хайме и Василий с опаской осмотрели змею.

— Почти девять пи (1 пи-0,287 м), крупная тварь! — гордо заявил Рауль, измерив змею ладонью.

На веревках сундуки осторожно опустили в могилу и накрыли досками. Хайме и Рауль закидали их песком и, разровняв его, замаскировали могилу хворостом. При этом Хайме, опять чуть не укусила змея. Напуганный обилием пресмыкающихся, он, даже не посмотрев на результаты своей работы, быстро забрался в карету, предложив товарищам поскорее покинуть это место:

— Поехали! Здесь больше нечего делать!

Они ехали на запад вдоль берега моря всю оставшуюся часть ночи. С восходом солнца сделали остановку. Выгрузив из кареты все необходимое, выпрягли лошадей и отвели их на безопасное расстояние. Рауль поджег карету. Она вспыхнула как факел. Спустя некоторое время от нее остались только покрытые пеплом металлические части и тлеющие головешки. Все, что не уничтожил огонь, было сброшено в море. Навьючив лошадей пожитками, беглецы снова тронулись в путь, на этот раз к селению индейцев, синьором которых был друг Рауля, Мартин де Овьедо.

Индейское поселение, находившееся в двух часах хода от побережья, на границе возделанных полей и дремучего тропического леса встретило их петушиным кукареканьем, кряканьем уток, криками прирученных обезьян, которые сразу замолкли с первым лаем собак, почуявших чужих. Это были не те собаки, тихие и безголосые, которых раньше разводило местное население с целью употребления в пищу, а свирепые сторожевые псы, которых привезли с собой испанцы. Боявшиеся их до ужаса индейцы со временем привыкли к ним и стали заводить в своих деревнях, ухаживая за преданными друзьями с большой любовью.

Предупрежденные лаем собак, навстречу незваным гостям вышли двое индейцев, одетые как испанские крестьяне в широкополые соломенные шляпы и белые, выгоревшие на солнце рубахи. Один из них был совсем молодой. Покрытое морщинами лицо другого индейца говорило о его почтенном возрасте. Его одежда была обильно украшена вышивкой.

— Кто вы такие? — строго спросил их пожилой. — Что вам нужно во владениях дона Мартина де Овьедо?

Он говорил по-испански. Василий, услышав фамилию Овьедо, догадался, о чем говорит индеец.

Вперед выступил Рауль.

— Дон Факундо! — улыбаясь, произнес он. — Неужели вы не узнали меня!

Старый индеец долго вглядывался раскосыми глазами в его лицо.

— Это ты Рауль! Тебя не узнать! Ты поседел! — наконец произнес он, раскрыв для объятий свои руки.

Они долго обнимали друг друга.

— Твои друзья — мои друзья! — объявил дон Факундо. — Скажи им, чтобы они шли за нами.

Следуя за ним, под любопытными взглядами женщин и детей, высыпавших на улицу из хижин, путники прошли в центр деревни, где находился большой дом дона Факундо — батаба или главы индейского поселения, должность которого переходила от отца к сыну из поколения в поколение. В отличие от хижин простых индейцев, стены которых сделаны из плетеного ивняка, обмазанного глиной, дом батаба был каменный с оштукатуренными стенами, украшенными разноцветными росписями. По распоряжению дона Факундо для Рауля и его друзей женщины приготовили ванны с горячей водой, после чего они были приглашены в дом для приема пищи. Им было предложено горячее блюдо — рагу из оленины, мяса дикой и домашней птицы и сладкого картофеля. За мясом им подали фрукты: разрезанную на куски дыню, плоды авокадо и папайи, апельсины.

Во время еды, дон Факундо все время приговаривал:

— Спасибо нашему синьору за его отеческую заботу о нас! Без него и на стол нечего было бы поставить!

Василий и Хайме от Рауля знали, о ком говорит батаб. По его словам владелец экомьенды Мартин де Овьедо был известен своей порядочностью в отношениях с индейцами, которых он опекал, что было большой редкостью во всей Новой Мексике. Другие энкомендеро нещадно эксплуатировали индейцев, не оставляя им за их труд ничего кроме кукурузных лепешек.

За обедом Рауль попросил батаба послать кого-нибудь в Санта-Мария-де-ла-Викторию к Мартину, чтобы сообщить ему о его появлении в деревне. Он был уверен, что, узнав об этом, Мартин немедленно приедет к нему.

— А почему бы тебе самому не съездить в город? — полюбопытствовал дон Факундо. — Это будет гораздо быстрей, ведь у тебя есть лошади!

— Разве ты забыл, чем я занимался до того, как уехал отсюда? — недовольно ответил Рауль. — Мне в городе лишний раз показываться ни к чему!

«Значит, он и его друзья приехали за контрабандным товаром! — беспокойно подумал батаб, вспомнив род занятий Рауля в прошлые времена. — Очевидно, они здесь задержатся надолго. А если попадутся, мне не сдобровать! Надо будет уговорить Мартина поселить их в каком-нибудь глухом местечке, на которое не распространяется моя власть!»