Приключения двенадцати знаков зодиака

Бескрайняя пустыня не могла их защитить. Бедные пыхтелки были открыты всем бедам, как ветрам.

Легенда гласила, что тяжкий ежедневный труд – это наказание пыхтелкам за их лень и бездействие в те счастливые времена, когда они жили, как в раю.

Несчастье усиливалось тем, что беззащитными перед Горбатым Крагом были только они, пыхтелки.

Знаков отделяло от Горбатого Крага Лазурное море, к тому же их оберегала Звездная Молния. Одуванчиков никто не оберегал, но их спасал от чудища собственный специфический запах. Краг не раз пытался напасть на городок Одуванчиков, и каждый раз, реагируя на запах, разражался жутким чиханием и кашлем. От кашля зверюга начинал задыхаться, и, не съев ни одного одуванчика, выпучив глаза, едва уносил ноги. В конце концов, Краг оставил одуванчиков в покое.

Еще существовали мазилки. Они жили за Саванной, в лесу перед Большими Джунглями, и не имели такого надежного средства защиты, как запах одуванчиков или Звездная Молния знаков, но все-таки были куда свободнее пыхтелок. Несмотря на то, что Краг легко мог наведываться к ним, жить у них он не мог. И вот почему:

Мазилки обожали рисовать. Занимались этим почти без конца. Рисовали на всем, что попадалось под руку. Весь лес был усеян яркими, нелепыми художествами. Горбатого Крага эта мазня невероятно веселила. Над ней он гоготал так, что дрожал весь лес. После приступа хохота у Монстра появлялся усиленный аппетит и он залпом съедал сразу несколько мазилок. Тогда мазилки из веселых, смешных человечков тут же превращались в самых несчастных созданий.

Они начинали так горько и громко рыдать, что у Монстра закладывало уши и расстраивалось пищеварение. К тому же от переедания его клонило ко сну, а спать под оглушительный рев мазилок не мог даже Краг. Он рявкал, рычал на них, требуя, чтобы они замолчали, и сидели смирно, как пыхтелки. Но мазилки под гнетом горя уже не ведали страха и продолжали все громче и громче рыдать. В результате Краг с дикой головной болью уносил свое пятиметровое тело прочь и надолго забывал про существ, которые могут реветь так, что не выдерживал даже он.

Мазилки же постепенно приходили в себя, вновь брались за свое любимое занятие и чувствовали себя почти счастливыми, пока к ним опять не наведывался Горбатый Краг. Все повторялось.

Безусловно, мазилки были несчастны, но не настолько, как пыхтелки. Пыхтелки были несчастнее всех.

И хотя они мирились со своей участью, но втайне завидовали знакам, одуванчикам, и даже мазилкам.

Некоторое время знаки сидели молча, размышляя о легенде пыхтелок. Правда это или нет?

– Все это выдумки, – без сомнений бросил Павка.

– Но кое–что похоже на правду, – возразила Умка-Дева.– Нельзя жить без труда. Человек должен трудиться, иначе он превращается в животное. Если мы будем лениться да нежиться, нас тоже накажут.

– Кто это нас накажет? – встрепенулись Близнецы.

– Например, Звездная Молния, – ответила Умка.

– Звездная Молния нас защищает, – фыркнул Павка. – А пыхтелки превратились не в животных, а в глупцов!

Все рассмеялись. Большинство знаков любило развлекаться и не любило трудиться. Им не хотелось думать, что они могут быть за это наказаны.

– Завтра мы будем на том берегу. Начинается большая война с Крагом, – сказал Павка.

Знаки пропустили слова Павки мимо ушей. Какая война? Завтра они отправляются вовсе не на войну, а в небольшое интересное приключение. Так думали все, кроме Павки. На этом день и кончился.

*                    *                    *                    *                    *                    *

На рассвете Близнецы потерли друг о друга два лазурных камушка, и уже через пятнадцать минут на море показалось большое лоснящееся тело их старого друга – кита Барги. Знаки всегда звали кита при помощи этих камушков. На побережье их было полно. Никто не знал, что за силу таят в себе эти камни, но Электрошка утверждал, что при трении их друг о друга идут какие-то невидимые глазу волны, которые улавливает кит. Улавливает и плывет на помощь.

Кит не умел разговаривать. Но понимал все, что ему говорили. Барги любил их.

Участники похода быстро взгромоздились на кита и приключение началось. Всходило солнце, море было спокойным, как зеркало. Плылось легко. Знаки хохотали и даже пели.

Но вот приблизился берег Крагозаврии. Умка-Дева видела его так близко первый раз. Она удивилась, насколько эта полоска суши отличалась от их родного берега. Яркие, праздничные краски ушли. Здесь царил серо-зеленый цвет с каким-то ядовитым оттенком. Вместо приятных округлых форм везде и всюду – изогнутость, корявость. Острые, выпирающие в разные стороны выступы, колючий кустарник, тощие, словно обглоданные деревья, с торчащими из земли корнями. А еще тишина. Неприятная тишина.

Утренняя дымка затянула небо, и с луной было теперь непонятно. Исчезла она, потому что новолуние, или ее просто скрыли облака?

Притихшие знаки сошли на берег. Близнецы, озираясь, поежились. Поползли неприятные мысли: А вдруг зверюга еще не спит? Вдруг он вообще не заснет?