Приключения Джонатана Гуллибла

– Да, правда. Но так принято – называть общественные услуги «бесплатными», Даже если нас силой заставляют платить. Это более… цивилизованно, – закончила она с иронией.

Высокий мужчина энергично возразил:

– Подписные библиотеки? Ничего подобного не слышал!

– Конечно же, нет, – откликнулась старушка. – Библиотека, открытая Советом, так давно существует, что вы другого и представить не можете.

– Ну-ка, подождите! – закричал мужчина. – Вы что, критикуете библиотечный налог? Если Правители предоставляют ценную услугу, люди просто обязаны и должны платить за это.

– Значит, не очень-то она ценная, если приходится применять силу.

– Не все знают, что для них хорошо, а другие не могут себе этого позволить, – заявил мужчина. – Интеллигентные люди знают, что бесплатные книги создают свободное общество. А налоги распределяют бремя так, чтобы каждый честно платил свою долю. Иначе, нахлебники будут сидеть на шее у других.

– Да при библиотечном налоге больше нахлебников! – выкрикнула старушка. – Те, которые пользуются библиотекой и освобождены от уплаты налогов, ездят на других! Неужели это честно? Кто, по-вашему, имеет большее влияние на Совет Правителей: богатый друг Совета или бедняк, который не может позволить себе взять книгу?

Толкая девочку перед собой, мужчина с жаром возразил:

– А какую библиотеку вы хотите? Вы что, хотите выбрать подписную библиотеку, которая может выступить против какой-либо части общества?

– Вы не сможете избежать предрассудков! – закричала женщина прямо ему в лицо. – Из-за чего, по-вашему, подрались эти двое? Вы что, хотите, чтобы эти клоуны в Совете выбирали за вас ваши принципы?

– Это кто клоуны? – рявкнул мужчина, слегка отодвигая старушку. – Если вам это не нравится, почему бы вам просто не уехать с острова!?

– Надменный мошенник! – воскликнула старая женщина.

Они так громко орали друг на друга, а девочка плакала, что кто-то решил вызвать полицию. Джонатан отошел от них, решив найти убежище в покое и тишине библиотеки.

Глава 13. Ничего в том нет

Здания, окружавшие библиотеку, были намного выше, их каменные фасады впечатляли. Благовоспитанная толпа собралась у входа, терпеливо ожидая и стараясь не замечать ссоры, разгоравшейся за их спинами на площади. Присоединяясь к группе, Джонатан с интересом прочел надпись из бронзовых букв «НАРОДНАЯ БИБЛИОТЕКА ЛЕДИ ТВИД».

Посетители сзади пытались заглянуть через головы стоящих впереди, а те громко рассказывали о том, что они видели.

– Восхитительно! – шептали одни.

– Ошеломляюще! – говорили другие.

Джонатан потихоньку протиснулся между людьми и подошел к библиотекарскому столу около входа.

– Что это они находят таким восхитительным и ошеломляющим? – спросил он у человека, сидящего за столом.

– Шшш! – предостерег библиотекарь. – Пожалуйста, тише!

Мужчина аккуратно поправил стопку бумаги для записей на столе перед собой. Потом он наклонился вперед и посмотрел поверх очков на Джонатана:

– Это чиновники правительственного Комитета Искусств. Они только что открыли публичную выставку последнего приобретения нашей коллекции живописи.

– Как интересно, – сказал Джонатан.

Вытягивая шею, чтобы хоть что-то увидеть, он пробормотал:

– Я люблю произведения искусства, но где же ваше творение? Это должно быть что-то очень маленькое.

– Как сказать, – проговорил библиотекарь. – Кто-то может сказать, что это очень велико. Это-то и прекрасно в этом произведении. Оно называется «Пространство в полете».

– Но я ничего не вижу, – удивился Джонатан, глядя на белую стену над входом.

– В том-то и дело. Впечатляет, правда? – библиотекарь устремил отсутствующий взор в пространство. – Ничто не схватывает полную сущность духа человеческой борьбы за это возвышенное чувство сознания, которое появляется, когда сравниваешь полноту теплоты тончайших оттенков и чувственное осознание нашей внутренней природы. Ничто не позволяет так полно познать наше воображение.

Джонатан мотнул головой, стряхивая дурман, и раздраженно спросил:

– Так что, там действительно ничего нет? Как ничто может быть искусством?

– Почему же, это как раз то, что делает его самым уравнительским выражением искусства. Правительственный Комитет по Искусству тщательно проводит лотерею по отбору, – заявил библиотекарь.

– Лотерею по отбору произведений искусства? Какая еще лотерея?

– Когда-то, специально назначенный Совет Прекрасных Искусств осуществлял выбор, – начал рассказ мужчина. – В начале членов Совета критиковали за то, что они потакали своим собственным вкусам или вкусам своих друзей. Потом их обвинили в цензуре тех произведений, которые им не нравились. Поскольку простые граждане, через налоги, платили за предпочтения Совета, люди воспротивились элите.

– А почему бы им не назначить другой Совет? – предложил Джонатан.