Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Теперь, братіи мои, посмотрите, какъ одно преступленіе порождаетъ многія, и одинъ двуличный поступокъ ведётъ къ цлой карьер обмановъ. Во-первыхъ, видите, Филиппъ обманулъ жену съ похвальнымъ желаніемъ скрыть особенности своего отца. Еслибы отецъ Филиппа не обманулъ его, Филиппъ не обманулъ бы жену; еслибы онъ не обманулъ жену, она не дала бы пяти гиней за манто. Еслибы она не дала пяти гиней за манто, моя жена не вошла бы съ тайную корреспонденцію съ мистеромъ Фирминомъ, которая, еслибы не кротость моего характера, породила бы ревность, недовріе и самыя ужасныя ссоры — даже дуэль — между главами обоихъ семействъ. Представьте себ, что тло Филиппа вдругъ очутилось бы на Гвинстидской пустоши съ пулей, посланной рукою друга! Представьте себ, что къ моему дому подъхалъ бы кэбъ и въ глазахъ дтей, смотрящихъ изъ окна, вынули бы изъ кэба окровавленное тло! Пора прекратить эту ужасную шутку! Дни черезъ два посл приключенія съ манто я нашолъ письмо, почеркомъ Филиппа адресованное къ моей жен, я думая, что эта записка относится къ обду, о которомъ шла между нами рчь, я сорвалъ печать и прочолъ слдующее:

Торнгофская улица, четвергъ.

"Моя добрая, милая крёстная мама, какъ только я буду въ состояніи писать и говорить, я поблагодарю васъ за вашу доброту ко мн. Мама говоритъ, что она очень ревнуетъ и такъ какъ она купила манто, она не можетъ позволить вамъ заплатитъ за него. Но она велитъ мн никогда не забывать вашу доброту къ намъ, и хотя я этого теперь не понимаю, она общаетъ мн сказать, когда я выросту. А пока я остаюсь вашей признательной и любящей дочерью

"Л. К. Ф.".

Филиппа уговорили его друзья просить нью-йоркскихъ газетчиковъ платить жалованье ему самому, и я помню, что его родитель прислалъ величавое письмо, въ которомъ говорилъ скоре съ горестью чмъ съ гнвомъ объ этомъ. Докторъ указывалъ, что эта предосторожность набрасывала сомнніе со стороны Филиппа на честь его отца, а конечно онъ былъ уже довольно несчастливъ, не заслуживая недовріе своего сына. Обязанность чтить отца и мать указывалась съ чувствомъ и докторъ кротко надялся, что дти Филиппа будутъ имть къ нему боле доврія, чмъ онъ имлъ къ своему несчастному отцу. Нужды нтъ! Онъ не будетъ злопамятенъ, если фортуна ему улыбнётся опять, а что-то говоритъ ему, что это будетъ; онъ покажетъ Филиппу, что онъ уметъ прощать, хотя можетъ-быть онъ не будетъ въ состояніи забыть, что въ его изгнаніи, уединеніи, преклонныхъ лтахъ, несчастьи, сынъ показалъ къ нему недовріе. Онъ говорилъ, что это былъ самый жестокій ударъ для его сердца.

Это письмо съ родительскими увщаніями было вложено въ письмо доктора къ Сестриц, въ которомъ онъ выхвалялъ открытіе, сдланное имъ и другими учоными господами, одного лекарства, которое имло благотворное дйствіе въ болзняхъ, которыми завималась мистриссъ Брандонъ, и онъ былъ увренъ, что продажа этого лекарства поправитъ его разстроенное состояніе. Онъ указывалъ на болзни, въ которыхъ особенно было полезно это лекарство. Онъ присылалъ его и наставленіе, какъ употреблять мистриссъ Брандонъ, которая могла попробовать его дйствіе на своихъ паціентахъ. Онъ писалъ, что подвигается медленно, но твёрдо въ своей медицинской профессіи, хотя, разумется, онъ долженъ былъ страдать отъ зависти своихъ собратовъ. Нужды нтъ! Онъ былъ увренъ, что для всхъ нихъ настанутъ лучшія времена, когда его сынъ увидитъ, что какіе-нибудь жалкіе сорокъ фунтовъ не помшаютъ ему заплатить вс его долги. Мы вс искренно желали, чтобъ наступилъ день, когда отецъ Филиппа будетъ въ состояній расплатиться со своимъ долгами… А между тмъ издателемъ нью-йоркской газеты было сообщено прямо посылать деньги къ ихъ лондонскому корреспонденту.

Хотя мистеръ Фирминъ хвалился своимъ вкусомъ, какъ помощникъ издателя Пэлль-Мэлльской газеты, я долженъ признаться, что его начальникъ часто имли причину сердиться на него. Однихъ хвалили въ газет, на другихъ нападали. Восхищались скучными книгами, нападали на весёлыя. Однихъ хвалили за вс, другихъ критиковали, что бы они на длали.