Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Такое приглашеніе пріятно всякому школьнику. Ухать изъ Смитфильда и показать свое лучшее платье въ Бондской улиц всегда было весело. Чванно расхаживать въ парк въ воскресенье и кивать головою товарищамъ, которые тоже тамъ расхаживали, было лучше, чмъ оставаться въ школ «учиться по-гречески», какъ была поговорка, сть за обдомъ вчный ростбифъ и слушать дв проповди въ церкви. Въ Лондон можетъ быть были боле весёлыя улицы чмъ Старая Паррская, но пріятне были находиться тамъ, нежели смотрть на Госуэлльскую улицу черезъ стны Грей-Фрайярса; итакъ настоящій біографъ и покорнйшій слуга читателя находилъ домъ доктора Фирмина пріятнымъ убжищемъ. Мама часто прихварывала; а когда была здорова, вызжала въ свт съ своимъ мужемъ; но для насъ, мальчиковъ, всегда былъ хорошій обдъ съ лобимыми блюдами Филя; а посл обда мы отправлялись въ театръ, вовсе не считая унизительнымъ сидть въ партер съ мистеромъ Брэйсомъ, довреннымъ слугою доктора. По воскресеньямъ мы отправлялись въ церковь, а вечеромъ въ школу. Докторъ почти всегда давалъ намъ денегъ. Если онъ не обдалъ дома (а признаюсь, его отсутствіе не слишкомъ портило наше удовольствіе), Брэйсъ клалъ конвертики съ деньгами на сюртуки молодыхъ джентльмэновъ, а мы перекладывали это въ карманы. Кажется, школьники пренебрегаютъ такими подарками въ настоящія безкорыстныя времена.

Всё въ дом доктора Фирмина было такъ прекрасно, какъ только могло быть, однако намъ-то тамъ не было весело. На полиняломъ турецкомъ, ковр шаговъ не было слышно; комнаты били большія и вс, кром столовой, въ какомъ-то тускломъ полусвт. Портретъ мистриссъ Фирминъ глядлъ на насъ со стны и слдовалъ за нами дикими глазами фіалковаго цвта. У Филиппа были такіе же странные свтлые фіалковые глаза и такіе же каштановые волосы; въ портрет они падали длинными безпорядочными прядями на плечи лэди, облокотившейся голыми руками на арфу. Надъ буфетомъ вислъ портретъ доктора, въ чорномъ бархатномъ сюртук съ мховымъ воротникомъ; рука его лежала на череп, какъ Гамлета. Черепы быковъ съ рогами, перевитыми гирляндами [5], составляли весёлое украшеніе карниза; на боковомъ столик красовалась пара вазъ, подаренныхъ признательными паціентами; эти вазы казались скоре годными для похороннаго пепла, чмъ для цвтовъ или вина. Брэйсь, буфетчикъ, важный видомъ и костюмомъ, походилъ на похороннаго подрядчика. Лакей тихо двигался туда и сюда, принося намъ обдъ. Мы всегда говорили вполголоса за обдомъ.

— Эта комната не веселе утромъ, когда здсь сидятъ больные, увряю тебя, говаривалъ Филь.

Дйствительно, мы могли легко вообразить, какъ она казалась печальна. Гостиная была обита обоими цвта ревеня (изъ привязанности отца къ своему ремеслу, говорилъ мастеръ Филь); тамъ стояли рояль, арфа въ углу, въ кожаномъ футляр, къ которой томная хозяйка не прикасалась никогда; и лица всхъ казались блдными и испуганными въ большихъ зеркалахъ, которыя отражали васъ безпрестанно, такъ что вы исчезали далеко-далеко.