Приключения, которые мы не выбираем

— Если бы они захотели, то разве бы стали вкладывать такие деньги? Они спокойно могли купить для себя не только остров, а отдельную страну, и жить припеваючи. Но, они пришли сюда, привезли неимоверные богатства, возможно, у них еще есть запасы, и поднимают с колен матушку Русь. По моему мнению, господа, они истинные патриоты страны, — высказал свое мнение Захаров.

— Доказательств мы собрали достаточно, но, они, в основном, косвенные. Нам надобно негласно проверить их шхуны, — предложил Васильев. — Пока «ДашОля» стоит у причала в Ревеле, мы это сможем сделать.

— Лично я, поддерживаю это мнение, — согласился Русин, — но, решение может принять только его превосходительство. Отныне, господа, это дело выходит из под нашей компетенции. Мы свою задачу выполнили полностью.

Ширинкин долго молчал. Он прекрасно понимал, что теперь даже он не имеет права принимать решения по «потомкам». Особая команда дворцовой полиции вновь справилась с заданием. Теперь окончательное решение должен принять Государь. Необходимо устраивать встречу с потомками. Похоже, они особым желанием не горят. Евгению Никифоровичу, как лицу доверенному, Государь постоянно предоставлял возможность знакомиться с информацией на планшетнике. После просмотра возможного варианта ближайшего будущего он прекрасно понимал потомков. Вползать в страшную гражданскую войну им не очень хотелось. Да и у него самого от всего этого душа скукоживалась. До страшного времени осталось совсем немного. До мировой бойни почти пятнадцать лет, до русско — японской войны пять. Это по историческим меркам всего ничего, один миг. Не успеешь глазом моргнуть, и, вот она — война. Позор Мукдена, Цусимы и унизительный договор о передаче части Сахалина япошкам. Государь, когда узнал об этом, ругался грязными словами, и в сердцах, чуть не расколотил этот чертов механизм. Потом успокоился, взял себя в руки и сказал обычным голосом. Ну, что Евгений Никифорович, будем готовиться. Такого позору допускать нам в этот раз не надо. К сожалению, в средствах мы ограничены по прежнему. Но, зная наши слабые места, будем заранее их укреплять. Ежели с умом подойти, то затрат огромных и не надобно. Только грамотно ими распорядиться. На вопрос Ширинкина, а, кого же теперь на флот и армию ставить?

— А кто был, того и поставим, — спокойно сказал Государь, — только в этот раз покажем им, к чему наша нерешительность привела. Куропаткин прекрасный начальник Генерального Штаба. Я изучил подробно материалы потомков. Особых ошибок он, как ни покажется странным, не допускал в той войне. Просто действовал по шаблону. Я подготовлю все материалы, и покажу ему. Рубить головы легко, да, вот потом только не отрастают они. Ежели начнем топором махать, то, никого и не останется рядом. А нам еще надобно Россию вперед вести. Рождественский также довольно приличный адмирал. Только его одного обвинять глупо. Также и по командованию Порт — Артуром надо подойти. Заранее провести командно — штабные учения, на которых отработать все возможные варианты действий. А вот их, как раз и нет. Всего один план вырисовывается. Подготовка к внезапной атаке и ее отражение. Флот наш будет находиться в гавани. Только надобно фарватер углубить, дабы корабли без препятствий могли в море выйти в любое время суток. Я внимательно прочитал все материалы по этой войне. Увидел все наши ошибки. К, сожалению, вынужден признать, мы тормозили инициативу на местах. Это самое главное препятствие к упущенной победе. Начнем исправлять уже сегодня. И еще, нам просто необходимы подробные планы, в коих прописаны все мелочи. Тогда, даже самый бесталанный начальник, выполняя их в точности, сможет добиться успехов. Возьмем пример с германцев. Многие военные начальники у них ничем не лучше наших. Лишь благодаря следованию тщательно проработанных планов, они добиваются добрых результатов с минимальными потерями и затратами.

Еще уважаемый Евгений Никифорович, не пора ли нам в армии и на флоте упростить обращение? В недалеком будущем, те же большевики отказались от градации. В войсках они также обращались друг к другу — товарищ. Что нам мешает сделать так, что бы все военные именовали — господин полковник, господин унтер офицер, господин генерал, господин не нижний чин, а рядовой. Провести реформацию в этом случае просто. Ведь военные по своему статусу перед опасностями все равны. Смерти без разницы, кто перед ней, нижний чин или его благородие. А такое обращение, наконец, только укрепит ряды армии и флота. Таким образом, военное товарищество, как и писал в свое время гениальный русский писатель Гоголь в своем романе «Тарас Бульба», станет реальностью.