Приключения, которые мы не выбираем

— Согласен, Ваше Императорское Высочество, — Ширинкин привычно кивнул головой, — на мой взгляд, сие новшество должно исходить от Вас лично. Я это вижу так, на Императорской яхте Вы всегда проводите встречу с экипажем. Вот тут к ним и можно обратиться — господа моряки. Абсолютно уверен, что этот момент тотчас отследят офицеры. А когда меж собой в кают — компании станут обсуждать, то я через своих секретных агентов, подскажу, мол, это же, как господа получается! Сам Государь уважительно к нижним чинам обращается, а мы все в благородиев играем? И где, оно, наше славное флотское братство? В море все равны! Уверен, по флоту сия новость тут же разойдется. Даже гордиться начнут, что у них на флоте другие, братские отношения. Всем известно, с каким превосходством флотские, начиная от кочегаров и кончая капитанами, смотрят на «земляных ногоступов». Не удивлюсь, через месяц флотские будут уверены, что такое обращение было у них всегда. Вскоре сами обраться к Вашему Императорскому Величеству, чтобы вы позволили узаконить подобное. То, что снизу идет, и потом поддерживается сверху, самым крепким и верным оказывается.

— Пожалуй, вы совершенно правы, — Государь задумался, — любая реформа снизу происходит быстрее во много раз, чем навязываемая сверху. А тут никаких затрат совершенно не требуется, а воинский дух укрепит многократно.

— Уверен, что подобная новация примется всем воинским сословием без особых возражений. Она уже давно назрела.

— Кстати, Евгений Никифорович, как там операция «Бомбист»? Уже все готово к ее проведению.

— Да, Ваше Императорское Величество. Она начнется с часу на час.

В Ревельском порту с раннего утра началась обычная суета. Огромные грузовые пароходы подходили к причалам, и, тотчас мощные краны английской фабрикации начинали опустошать бездонные трюмы. Железнодорожные вагоны, ломовики, торговые агенты, портовые грузчики — все это создавало необыкновенную кутерьму. Для господ, не привыкших к такому темпу работ и размаху, сия масштабность могла вызвать головную боль. Как же можно в такой сутолоке ориентироваться? Но, такая картина была далеко не везде. Чем дальше от главных грузовых пирсов, тем спокойнее и тише становилось. С левой стороны, где стояли небольшие буксиры, а чуть дальше парусные суда всех типов, совсем было сонное царствие. Те, кому надо было выйти в море, давно подняли якоря. Поймали парусами ветра и плавно ушли, сопровождаемые криками неугомонных чаек. У деревянных пирсов, собранных из огромных сосновых брусьев, квартировались грузовые баркасы, яхты любителей морских прогулок, и шхуны. За ними на берегу лежали многочисленные лодки всех размеров. Изредка проходили рыбаки, пробегали гурьбой вездесущие мальчишки, у которых вечно находились свои интересы. Здесь же лениво покачивалась на редкой балтийской волне пришвартованная шхуна «ДашОля». На ее палубе было тихо и пустынно. Неожиданно вдали раздались выстрелы, донесся шум и крик; «Стой! Стой, кому говорю! Лови бомбиста, мать его перемать, растудыть его в качель! Держи! Уйдет зараза!».