Приключения Кроша. Каникулы Кроша. Неизвестный солдат

- Видали его! Он учиться сюда пришел. А работать кто будет? Ломоносов? - Потом повернулся ко мне: - Я тебя предупреждал: слесарь может понадобиться в любое время.

- Да, вы предупреждали. Но вы обещали вагончик, а я живу в городе.

- Вот оно что. - Воронов нахмурился, будто я нанес ему тяжкое оскорбление, напомнив о его невыполненном обещании. - Хорошо, получишь место. - И угрожающе добавил: - Только уж тогда не хныкать.

Воронов невзлюбил меня, почему - не знаю. Возможно, чувствовал, что и он мне не нравится. Мне несимпатичны люди такого типа: властные, категоричные, насмешливые. В нем была скрытая каверзность, каждую минуту жди подвоха. Может быть, у него такой метод руководства: держать подчиненного в напряжении? Уступив в одном случае, он потом доказывал свою власть и преимущество в десяти других случаях. Так получилось и со мной. Я не поддался ему, не взялся за лопату и за грабли - одна зарубка, заставил дать место в вагончике - вторая.

Произошло это ровно через три дня. Мы с механиком Сидоровым были на трассе, меняли тягу у канавокопателя. Впереди двигался бульдозер, срезал блестящим ножом и отваливал в сторону грунт. Вел бульдозер Андрей, здоровый молчаливый парень.

Вдруг бульдозер остановился. Андрей вышел и что-то разглядывал на дороге.

Сидоров поставил тягу, велел мне закрепить ее, а сам пошел посмотреть, в чем причина остановки. Нагнувшись, Андрей и Сидоров что-то рассматривали на дороге.

Подъехал самосвал, из него вышел шофер Юра - красивый деловой парень в кожаной куртке с «молниями».

- Нашли клад, ребята? Я в доле.

Я затянул последнюю гайку и подошел к ним.

Бульдозер стоял перед маленьким холмиком, поросшим травой. Вокруг валялся низкий, полусгнивший штакетник.

Сидоров поднял из травы выцветшую деревянную звезду. Солдатская могила - видно, осталась еще с войны. Она была вырыта в стороне от прежней дороги. Но, прокладывая новую, мы спрямляли магистраль. И вот бульдозер Андрея наткнулся на могилу.

Андрей сел в кабину, включил рычаги, нож надвинулся на холмик.

- Ты что делаешь? - Сидоров встал на холмик.

- Чего, - ответил Андрей, - сровняю…

- Я тебе сровняю! - сказал Сидоров.

- Разница тебе, где он будет лежать: над дорогой, под дорогой? - спросил шофер Юра.

- Ты в земле не лежал, а я лежал, может, рядом с ним, - сказал Сидоров.

В это время подъехал еще один самосвал. Из него вышел Воронов, подошел к нам, нахмурился:

- Стоим?!

Взгляд его остановился на могиле, на штакетнике; кто-то уже собрал его в кучку и положил сверху выцветшую звезду. На лице Воронова отразилось неудовольствие, он не любил задержек, а могила на дороге - это задержка. И он недовольно смотрел на нас, будто мы виноваты в том, что именно здесь похоронен солдат.

Потом сказал Андрею:

- Обойди это место. Завтра пришлю землекопов - перенесут могилу.

Молчавший все время Сидоров заметил:

- По штакетнику и по звезде видать, кто-то ухаживал, надо бы хозяина найти.

- Не на Камчатку перенесем. Придет хозяин - найдет. Да и нет никакого хозяина - сгнило все, - ответил Воронов.

- При нем документы могут быть или какие вещественные доказательства, - настаивал Сидоров.

И Воронов уступил. За что, конечно, Сидорову придется потом расплатиться. Потом. А пока расплатился я.

- Крашенинников! Поезжай в город, поспрашивай, чья могила.

Я был поражен таким приказанием:

- У кого же я буду спрашивать?

- У кого - у местных жителей.

- А почему именно я?

- Потому что ты местный.

- Я не местный.

- Все равно, у тебя здесь дедушка, бабушка…

- Нет у меня бабушки, умерла, - мрачно ответил я.

- Тем более, старые люди, - со странной логикой продолжал Воронов. - Город весь вот, - он показал кончик ногтя, - три улицы… Найдешь хозяина, попроси: пусть забирают могилу, что надо, поможем, перевезем, а не найдешь хозяина, зайди с утра в военкомат: мол, наткнулись на могилу, пусть пришлют представителя для вскрытия и переноса. Понял? - Он повернулся к Юре: - Добрось его до карьера, а там дойдет.

- А кто за меня будет работать? - спросил я.

- На твою квалификацию найдем замену, - насмешливо ответил Воронов.

Такой хам!

- Ну, поехали! - сказал Юра.

5

…Вторым заходом самолет дал на бреющем полете пулеметную очередь и снова скрылся, оставив за собой длинную, медленно и косо сползающую к земле голубоватую полосу дыма.

Старшина Бокарев поднялся, стряхнул с себя землю, подтянул сзади гимнастерку, оправил широкий командирский ремень и портупею, перевернул на лицевую сторону медаль «За отвагу» и посмотрел на дорогу.

Машины - два «ЗИСа» и три полуторки «ГАЗ-АА» - стояли на прежнем месте, на проселке, одинокие среди неубранных полей.

Потом поднялся Вакулин, опасливо посмотрел на осеннее, но чистое небо, и его тонкое, юное, совсем еще мальчишеское лицо выразило недоумение: неужели только что над ними дважды пролетала смерть?

Встал и Краюшкин, отряхнулся, вытер винтовку - аккуратный, бывалый пожилой солдат.

Раздвигая высокую, осыпающуюся пшеницу, Бокарев пошел в глубь поля, хмуро осмотрелся и увидел наконец Лыкова и Огородникова. Они все еще лежали, прижавшись к земле.

- Долго будем лежать?!