Все эти дни мама удивлялась нашему аппетиту – как мы здорово пьем молоко. А мы очень волновались, чтобы она не затеяла уборку раньше выходных и не обнаружила наш тайник. Бабушка же все время хитро улыбалась и говорила, что, наверное, нам возле ее дивана медом намазано, раз мы все время там ползаем.
Во вторник приехал папа из командировки и собрался бриться. Пришлось незаметно вернуть пену для бритья на место. К счастью, мама как раз купила пару тюбиков пасты, потому что старые куда-то подевались. В нашем доме всегда так бывало – всегда куда-то исчезали на время вещи, потом появлялись снова, поэтому мама предпочитала не тратить время на поиски, а покупать новое. Может это Ленка уже без нас в космос летала, потому и тюбики с пастой находились не все?
Я решила ничего у Ленки не спрашивать – вдруг она на самом деле уже летала, тогда мы будем не первыми покорителями космоса, а мне очень хотелось быть первыми.
Накануне вылета мы почти не спали. Петька остался у нас погостить и всё время ерзал и проверял провизию-пасту под подушкой, Ленка не засыпала, потому что беспокоилась, что мы ее оставим на Земле, а я, потому что была командирам корабля, а командирам всегда нужно быть начеку.
В назначенный час мы отправились к космическому кораблю. Каково же было наше удивление, когда его не оказалось на месте. И тогда я поняла, – это космическое похищение! Инопланетяне испугались нашего вторжения и решили изъять наш корабль!
Мы вернулись домой ни с чем. Петька с Ленкой расстроились, а у меня в голове был уже новый план. А что это был за план, пока большая-большая тайна.
____________________________________________________
– Это точно про меня? – сомневается Мирошка, – А Ленка – это кто?
– Как это кто?! Подружка твоя из детского сада, ты что забыла?! – как можно убедительнее говорю я.
– И что это ты сомневаешься? Разве из тебя не вышел бы отличный капитан космического корабля? – добавляю для убедительности.
Мирошка радуется моей лести. Оценивает комплимент и лезет целоваться.
– Всё, спать! – с притворной строгостью говорю я, – Мне ещё всю ночь твою одежду сушить.
– Мама, ну что ты болтаешь, – ты же не сушилка, на балконе само высохнет, спи уже, – Мирошка раскусывает мою хитрость с полуслова.
История двенадцатая. ЛЕТО В КНИГАХ
Ей уже скоро восемь лет, а она до сих пор читает по слогам! Мирошка не умеет читать! Поверить не могу!! При всём при том, что наш дом завален книгами, а я, как достойная мать, пода
– Мама, мне не интересно! – скорбно заявляет юная леди, – Читать – это не круто!
А сама просит прочесть ценник в кулинарии. Пирожка ей хочется. И именно с сосиской.
– Не буду, – вредничаю я, – Сама читай.
Психует.
– Представляешь, а я однажды провела всё лето в кровати. С книгами! – вспоминаю я случай из детства, – Из-за лагеря…
– Как, опять из-за лагеря? – удивляется Мирошка.
– Угу, я там пробыла всего неделю, а вернулась в машине скорой помощи.
Мирошка округляет глаза, ожидая страшные подробности.
И я рассказываю. Что никогда не умела быть среди детей. Всегда немного – будто на расстоянии. Может, дружить не умела, может, ещё чего. Вернее, не так – я не могла быть среди детей (да и людей, в принципе), когда их много. Мирошка в этом совершенно иная. Это – ура! Это меня радует.
Так вот, социофобия
– Представляешь, Мирошка, мы с девочками полезли на такую штукенцию деревянную, типа балок, – начинаю я свой «страшный рассказ», – То ли не достроили что-то, то ли нас занесло, куда не надо, – не помню. Но мы полезли.
Штукенции эти выглядели очень привлекательно. А мы как раз очень скучали. Ни тебе развлечений в лагере, ни тебе никаких забав. Тоска зелёная. Вожатые умотали по каким-то своим нам неведомым делам, а мы остались без присмотру. На свою голову. Ну и нашли… приключения.
Слонялись мы, слонялись по территории. Глянь, – конструкция невероятной сложности! Кто-то возьми и скажи:
– Полезли наверх! – и все полезли.
И я – со всеми. А обычно как все я не делала, обычно в сторонке наблюдала. А на этот раз вздумала – как все.
Залезли мы наверх. А дальше то что?
– А давай прыгать, – предлагают.
– А, давай! – и сигают.
Я долго примерялась, куда бы прыгнуть поудачнее. Внизу песочек мягкий, только всё равно высоко и страшно. Но вот – лечу…
– Хряяясь, – слышу у самой земли. И боль невозможная!
Потом себя как бы со стороны вижу. Лежу. Нога какая-то не моя. Пытаюсь встать – никак. Советчиков сразу набежало, сочувствующих. Всем ребятам поглядеть, потрогать хочется.
– Аааа, ору, – на тех, кто потрогал.