Приключения на Безымянной реке

Когда Эмиль открыл глаза, он увидел, что ничего страшного не случилось, просто лодку подняло на гребень и подбросило кверху. И в ту же минуту удар волны швырнул его о борт лодки, тело Эмиля наклонилось, а руки замахали веслом, пытаясь опереться им о поверхность воды… Поздно. Весло вырвалось из рук, нырнуло в бездонную глубину, и лодка угрожающе накренилась… В тот же момент Виктор соскользнул со скамейки, соскользнул быстро, без единого звука. Его тучное тело, обтянутое скользким шелкам неудержимо тянулось к боку лодки, в то время как нос лодки, поднятый волной, тяжело клонился вниз, точно корма разбитого корабля. Трах! Нос зарылся прямо в воду. Волны торжествующе запенились и хлынули внутрь лодки.

В последнее мгновение перед тем, как лодка перевернулась, Эмиль глубоко вздохнул и наполнил легкие воздухом. Он сделал это автоматически, как человек, хорошо знакомый с водой и знающий, что́ в таком случае надо делать. А еще через секунду всюду была холодная, шипящая, бурлящая вода. Настоящий ад. В ушах зашумело, вода хлынула в нос, рот, руками он судорожно хватал эту бурлящую массу. Он рванулся и одним прыжком выскочил на поверхность. Берег стремительно летел назад, а на берегу «альбатросы» отплясывают дикий танец.

Они что-то отчаянно кричали — он не смог разобрать, что именно, из-за шума плотины, но отчетливо представил себе, что могли кричать «альбатросы» в такой драматический момент: «Опять Эмиль перевернул лодку!..»

Сердце у Эмиля тоскливо сжалось.

2. Ложь

Эмиль увидел темный корпус лодки, качающийся на волнах, и поплыл вперед с веслом в руках; он так и не выпустил его из рук. Хоть это сумел! Потом он вспомнил слова Рацека и оглянулся вокруг. Он заметил четыре головы, из которых одна так и золотилась, словно ясная зорька. Конечно, это Виктор. А у второй головы плотно сидел на макушке берет. Вот так штука: даже в воде берет не слетел! «Ну и молодчина этот Стракош, не то что я…»

Эмиль подплыл к лодке на секунду раньше Аквы и Зикмунда.

— К берегу! Давайте к берегу! — кричал им Виктор.

— Спасибо за совет, — фыркнул в воде Стракош, — а то мы уж собирались плыть прямо в Прагу.

Никто почему-то не засмеялся.

— И как это случилось? — бормотал Аква. — Ведь я вел лодку правильно.

Никто опять не ответил. Даже Эмиль. Он стиснул зубы, боясь проронить хоть словечко. Значит, Аква не знает, как все случилось. Значит, никто этого не знает, никто на него в тот момент не смотрел… Никто не подозревает, что он закрыл глаза… Впрочем, может быть, «альбатросы»? Вряд ли: не могли же они видеть на таком расстоянии!..

Дышать стало трудно. Он изо всех сил уперся в лодку и стал подталкивать ее к берегу. На берегу «альбатросы» праздновали победу. Румик прыгал на одной ноге и торжествующе размахивал руками, словно веселая марионетка на веревочке. Ондра пустился вприсядку с таким деловитым видом, словно топтал капусту.

— Перевернулись! Перевернулись! — приплясывал в восторге и Патичка.

— Не волнуйтесь, — философски заметил Зикмунд, — у вас еще все впереди.

— Ну нет, — усмехнулся Карлик, — у нас ведь нет Эмиля.

— Ясное дело, это Эмиль вас перевернул! — откликнулся Ондра.

— Эмиль растяпа! Эмиль растяпа! — подхватил Румик и подпрыгнул высоко в воздухе. — Я это видел.

Аква медленно повернулся к Эмилю.

— Это правда? — спросил он подозрительно.

— Нет, — тихо возразил Эмиль.

Тут Румик перестал прыгать и, нахохлившись, словно петух, зафыркал:

— Да я с вас глаз не спускал! Вы плыли, как настоящие сухопутные крысы, бледные, словно мел, у всех поджилки тряслись, даже издали было заметно, как дрожит лодка. Может, вы и перескочили бы порог, да вот этот растяпа высыпал вас в воду, как картошку. Что он только выделывал с веслом!

— Я хотел выровнять лодку. Но было поздно…

— Вранье! Эмиль вас перевернул! Эмиль! — настойчиво повторял Ондра.

— Неправда! Я этого не делал!

Тут уж не вытерпел Карлик. Он сделал шаг вперед, и взгляд его впился прямо в лицо Эмилю:

— Может, ты все-таки скажешь, кто?

Эмиль замолчал. Он не мог вынести колючего взгляда Карлика. Он отвернулся и, посмотрев вокруг, тихо сказал:

— Виктор.

Эту ложь произнес он, Эмиль, но ему казалось, что говорил за него кто-то совсем другой. Эмиль слышал свой голос, чувствовал, как шевелятся у него губы, и все же он словно был посторонним зрителем, красневшим за незнакомого вруна. Но и тут Эмиль не остановился и продолжал:

— Да, да, лодку перевернул Виктор, он почти сполз по корме в самую воду. А я хотел выровнять веслом лодку.

— Я не виноват! Честное слово! — начал оправдываться Виктор.

Наступила минутная тишина. Ондра, открывший было рот, снова плотно сжал губы.

А Эмиль опустил голову. Он не ожидал, что Виктор так охотно возьмет на себя всю вину. Но ведь бедняга Виктор знает только то, что именно он сполз со скамейки. И он, наверное, уверен, что накренил лодку.

— Как же это ты съехал? — язвительно спросил Румик.

— А так, — поспешно пояснил Эмиль. Он поднял руку и показал на мокрые трусики, которые висели на Викторе. — Как по шелку.