Приключения ноплов

Правда, кроме берёзовой рощи в Нопландии имелся и другой лес. Тот находился на самом юго-западе страны и был тёмный, дремучий. Там росли вековые ели, и ещё прятался глубокий овраг, который был настолько глубок, что туда, говорили, боялось заглядывать даже солнце. Но это было сомнительно. Солнце вообще-то ничего не боялось. Оно давно уже изучило всю местность, побывало в самых тёмных её уголках и могло даже с закрытыми глазами рассказать, что и где находится. Вот, например, в самом центре страны стоит королевский дворец. Это пуп Земли. Он и выглядит точно тут. Только выпуклый, а не впуклый. Сверху дворец украшает смотровая площадка в виде королевской короны.

Когда-то, конечно, это был никакой не пуп – просто ЦУП, или Центр управления полётом. Внутри него размещался самый главный и ответственный пульт, на котором мигало множество разноцветных лампочек. Там же ярко светились мониторы, что-то жужжало, свистело и попискивало, ходил туда-сюда персонал. Всё изменилось, когда капитан корабля внезапно передумал быть капитаном и объявил себя ноплянским королём. В общем-то, в этом не было ничего необычного. История Земли знает очень много примеров необычных поступков, а история космоса ещё больше.

Став королём и взяв себе имя Ноплиссимуса I, бывший капитан начал быстро превращать бывший ЦУП в королевский дворец Ноплдом. Впрочем, название у дворца появилось лишь после того, как бывший первый помощник капитана, а ныне первый министр, канцлер Ноплер, вдруг решил, что на самом-то деле он потомственный барон и что ему срочно нужен свой старинный родовой замок. Название он уже придумал – Канцлерогенхоф.

Канцлер Ноплер хотел построить свой замок прямо на лугу, возле озера, но король не разрешил, и древний баронский замок вскоре появился к западу от дворца. Причём он вырос так быстро, что король, который незадолго до этого женился и очень любил вместе с королевой посидеть на смотровой площадке дворца, любуясь на вечерний закат, однажды так и подскочил. Закатов больше не стало! Солнце вдруг стало опускаться за тёмные зубчатые стены какого-то ужасно большого и угрюмого здания, больше похожего на тюрьму. Это решительно никому не понравилось, ни солнцу, ни королю, но никто уже не мог ничего поделать. С той поры замок Канцлерогенхоф одиноко и мрачно высился на западе страны, никого особо не радуя, а только всех пугая. Польза от него была только та, что он олицетворял собой запад.

Самой северной точкой страны считался аэродром лётчика Ноплана. Там летчик жил один, вместе со своим самолётом, а туда они были высланы потому, что слишком громко шумели. Впрочем, сам Ноплан был молчун, а вот рёв самолётного мотора был слышен даже через поля, отделявшие север от всей остальной территории. На этих полях выращивали пшеницу, просо и рапс. Правда, не слишком много и не всегда удачно. Солнце к этой части страны относилось с некоторой прохладцей.

А вот к востоку солнце относилось по-доброму. Там стояла казарма. Самая обычная казарма. Для солдат. И понятно, почему для солдат. Кто ещё в мире, кроме настоящих солдат, сможет найти в себе столько мужества, чтобы постоянно жить на востоке? Ведь там и ночью всегда темнее всего, да и утром приходится вставать раньше всех. Прямо вместе с солнцем.

Глава 4. Солнечное хулиганство – сержант Ноплеф – «Караул, подъём!»

Рассвет в Нопландии наступал резко. Здесь не было никаких предрассветных сумерек, которыми обычно разбавляется темнота ночи, как кофе молоком. Солнце выскакивало внезапно, и всегда очень радостное, шипящее, словно яичница на сковороде. Шипеть, конечно, могли и какие-нибудь технические системы, однако в самом характере солнца это ничего не меняло. Первым же лучом оно превратило тёмный прямоугольник казармы в довольно симпатичное зданьице с аккуратными клумбами по обе стороны от крыльца. Вторым лучом солнце дотянулось до солдатского плаца. Здесь, прямо под флагштоком, ещё с вечера расположился ко сну караул и прекрасно проспал всю ночь.

Ближе всех к флагштоку располагался начальник караула – сержант Ноплеф. Казалось, он даже во сне отдавал какие-то приказы, потому что его пышные усы время от времени грозно шевелились. Солнце как всегда этим заинтересовалось. Оно слегка подёргало сержанта сначала за один ус, потом за другой, потом снова за первый, кончик которого даже пыталось завернуть и засунуть в круглую сержантскую ноздрю. Однако сержанта Ноплефа было не так-то просто разбудить. Нос у него, как и у всякого старого вояки, был очень твёрд и не поддавался на провокации.