Приключения Оги Марча

- И братец тут! Вот сюрприз так сюрприз! Что так долго не показывался? А ты, Мама, как? Хорошо себя чувствуешь? - Приобняв за плечи, он повернул нас лицом к машине, демонстрируя спутнице, дружелюбно кивнувшей в ответ. - Все семейство здесь, отлично!

Я думал, не догадывается ли Мама, что он разыгрывает перед кем-то спектакль. Возможно, она что-то смутно и подозревала, но постичь ли ей, с ее простодушной невинностью, этих двух холеных, словно заботливо взращенных в оранжерее, диковинных, как экзотические цветы, людей, кутавших в блестки изнеженные тела, катящих на бесшумных шинах «кадиллака», восседающих на его высоких подушках подобно римлянам, едущим по Корсо в период карнавала!

Саймон теперь зарабатывал по-настоящему большие деньги. Компания, в которую он вложил средства, изготовляла какие-то хитрые штуки для армии. Рассказывая, как к нему рекой течет богатство, он похохатывал, словно и сам себе удивлялся, и шутил, что скоро догонит моего миллионера

Роби, а тогда уже я стану его помощником. Шутка мне не слишком понравилась. Между прочим, Роби, как я знал, собирался в Вашингтон с целью, объяснить которую он не мог, твердя лишь, что ехать ему крайне необходимо.

- Я просто мимо проезжал, Мама, и остановился узнать, все ли у тебя в порядке. Остаться никак не могу, и Оги заберу с собой.

- Поезжайте, мальчики. - Маме было приятно, что у нас есть какие-то общие дела.

Мы проводили ее вверх по каменным ступеням и дальше до дверей палаты. Оставшись со мной наедине, Саймон значительно произнес:

- Чтобы ты чего не подумал, сразу скажу, что люблю эту девушку.

- Любишь? С каких это пор?

- Уже довольно давно.

- А кто она такая? Откуда взялась?

- Она бросила мужа в тот же вечер, как мы познакомились, - с улыбкой пояснил Саймон. - А встретились мы с ней в Детройте в ночном клубе. Я ездил туда на два дня по делу. Мы танцевали, а потом она сказала, что дня больше с мужем не останется. «Ну, тогда поехали», - ответил я. И с тех пор она со мной.

- Здесь, в Чикаго?

- Конечно, в Чикаго. А как иначе, Оги? Я хочу тебя с ней познакомить. Пора вам узнать друг друга. Она много времени проводит в одиночестве - ты же понимаешь почему. О тебе ей хорошо известно по моим рассказам; не беспокойся, говорил я только хорошее. Вот так!

Он выпрямился во весь рост, превышающий мой дюйма на два. Лицо его вспыхнуло - не то волнением, не то дерзким вызовом, и, угадав мои мысли о Шарлотте, он сказал:

- Думаю, тебе нетрудно догадаться, как все это для меня не просто.

- Да, догадаться нетрудно.

- К Шарлотте все это отношения не имеет. А как ей быть - пусть решает сама. Может тоже пойти на сторону.

- А она способна на это? Хватит духу?

- Если и не хватит - ее проблема. А у меня есть о чем подумать. В основном о Рене. И о себе самом. - На последнем слове он как-то помрачнел, поскучнел - видно, перебирал в памяти какие-то неведомые мне сложности, грозившие ему опасностью. Представить себе, что за опасность его подстерегала, до поры до времени мне было не дано. Все, что я мог пока, - это с восхищением глядеть на него. И на нее.

- Рене, это Оги! - сказал он, когда мы спустились по ступеням.

Теперь я разглядывал ее вблизи. В голове не укладывалось, что эта девушка могла так много значить для Саймона.