Приключения Оливера Твиста

– Нет. Эти люди были бедны, и им начало надоедать – во всяком случае, мужу – их похвальное человеколюбие; поэтому моя мать оставила ее у них, дав им небольшую сумму денег, которой не могло хватить надолго, и обещала выслать еще, чего отнюдь не намеревалась делать. Впрочем, она не совсем полагалась на то, что недовольство и бедность сделают девочку несчастной, и рассказала этим людям о позоре ее сестры с теми изменениями, какие считала нужными, просила их хорошенько присматривать за девочкой, так как у нее дурная кровь, и сказала им, что она незаконнорожденная и рано или поздно, несомненно, собьется с пути. Все это подтверждалось обстоятельствами; эти люди поверили. И ребенок влачил существование достаточно жалкое, чтобы удовлетворить даже нас, но случайно одна леди, вдова, проживавшая в то время в Честере, увидела девочку, почувствовала к ней сострадание и взяла ее к себе. Мне кажется, против нас действовали какие-то проклятые чары, потому что, несмотря на все наши усилия, она осталась у этой леди и была счастлива. Года два-три назад я потерял ее из виду и снова встретил всего за несколько месяцев до этого дня.

– Вы видите ее сейчас?

– Да. Она опирается о вашу руку.

– Но она по-прежнему моя племянница, – воскликнула миссис Мэйли, обнимая слабеющую девушку, – она по-прежнему мое дорогое дитя! Ни за какие блага в мире не рассталась бы я с ней теперь: это моя милая, родная девочка!

– Единственный мой друг! – воскликнула Роз, прижимаясь к ней. – Самый добрый, самый лучший из друзей! У меня сердце разрывается. Я не в силах все это вывести!

– Ты вынесла больше и, несмотря ни на что, оставалась всегда самой милой и кроткой девушкой, делавшей счастливыми всех, кого ты знала, – нежно обнимая ее, сказала миссис Мэйли. – Полно, полно, дорогая моя! Подумай о том, кому не терпится заключить тебя в свои объятия! Взгляни сюда… посмотри, посмотри, моя милая!

– Нет, она мне не тетя! – вскричал Оливер, обвивая руками ее шею. – Я никогда не буду называть ее тетей!.. Сестра… моя дорогая сестра, которую почему-то я сразу так горячо полюбил! Роз, милая, дорогая Роз!

Да будут священны эти слезы и те бессвязные слова, какими обменялись сироты, заключившие друг друга в долгие, крепкие объятия! Отец, сестра и мать были обретены и потеряны в течение одного мгновения. Радость и горе смешались в одной чаше, но это не были горькие слезы; ибо сама скорбь была такой смягченной и окутанной такими нежными воспоминаниями, что, перестав быть мучительной, превратилась в торжественную радость.

Долго-долго оставались они вдвоем. Наконец тихий стук возвестил о том, что кто-то стоит за дверью. Оливер открыл дверь, выскользнул из комнаты и уступил место Гарри Мэйли.

– Я знаю все! – сказал он, садясь рядом с прелестной девушкой. – Дорогая Роз, я знаю все!.. Я здесь не случайно, – добавил он после долгого молчания. – И обо всем этом я услышал не сегодня, я это узнал вчера – только вчера… Вы догадываетесь, что я пришел напомнить вам об одном обещании?

– Подождите, – сказала Роз. – Вы знаете все?

– Все… Вы разрешили мне в любое время в течение года вернуться к предмету нашего последнего разговора.

– Разрешила.

– Не ради того, чтобы заставить вас изменить свое решение, – продолжал молодой человек, – но чтобы выслушать, как вы его повторите, если пожелаете. Я должен был положить к вашим ногам то положение в обществе и то состояние, какие могли у меня быть, и если бы вы не отступили от первоначального своего решения, я взял бы на себя обязательство не пытаться ни словом, ни делом его изменить.

– Те самые причины, какие влияли на меня тогда, будут влиять на меня и теперь, – твердо сказала Роз. – Если есть у меня твердое и неуклонное чувство долга по отношению к той, чья доброта спасла меня от нищеты и страданий, то могло ли оно быть когда-нибудь сильнее, чем сегодня?.. Это борьба, – добавила Роз, – но я буду с гордостью ее вести. Это боль, но ее мое сердце перенесет.

– Разоблачения сегодняшнего вечера… – начал Гарри.

– Разоблачения сегодняшнего вечера, – мягко повторила Роз, – не изменяют моего положения.

– Вы ожесточаете свое сердце против меня, Роз, – возразил влюбленный.

– Ах, Гарри, Гарри! – залившись слезами, сказала молодая леди. – Хотелось бы мне, чтобы я могла это сделать и избавить себя от такой муки!

– Зачем же причинять ее себе? – сказал Гарри, взяв ее руку. – Подумайте, дорогая Роз, подумайте о том, что вы услышали сегодня вечером.

– А что я услышала? Что я услышала? – воскликнула Роз. – Сознание, что он обесчещен, так повлияло на моего отца, что он бежал от всех… Вот что я услышала! Довольно… достаточно сказано, Гарри, достаточно сказано!