Приключения Оливера Твиста

– Эта тайна, скорее всего, ничего не стóит, – сказал Монкс. – А может быть, и стоит… Ну, скажем, фунтов двадцать. Хотите получить за нее двадцать фунтов?

– Прибавьте еще пять, и я расскажу вам все, что знаю.

– Двадцать пять фунтов?! – воскликнул Монкс.

– Я же ясно сказала. И поверьте, это совсем немного…

– А если то, что вы расскажете, окажется полной ерундой и я просто выброшу деньги на ветер?

– Вам будет нетрудно отнять их у меня: мы здесь одни, а я беззащитна…

Монкс подумал немного, потом вынул из кармана бумажник, отсчитал деньги и протянул их миссис Бамбл:

– Здесь двадцать пять фунтов. И, черт побери, когда стихнет эта проклятая гроза, вы выложите мне все, что знаете!

Какое-то время все трое сидели молча. Наконец молнии перестали рассекать небо, дождь почти прекратился.

Монкс подошел поближе к миссис Бамбл и наклонился к ней, но не проронил ни одного слова. Бамбл тоже пододвинул свой стул поближе и вытянул шею. Тусклый свет фонаря освещал бледные взволнованные лица и придавал им страшное выражение.

– Когда эта женщина, которую мы звали Тингоми, умирала, – начала миссис Бамбл, – я была с ней одна…

– Не было ли в комнате еще кого-нибудь? Какой-нибудь больной или полоумной, которая могла бы услышать и понять, что она говорила? – спросил Монкс.

– Никого не было: мы были вдвоем. Она говорила о молодой женщине, которая несколько лет тому назад родила ребенка в той же самой комнате, на той же самой постели, где теперь умирала она сама… Ребенка потом назвали Оливером. Эта сиделка призналась мне перед смертью, что она обокрала мать…

– При жизни? – спросил Монкс.

– Нет, после смерти… Тело роженицы еще не успело остыть, а старуха уже сняла с шеи несчастной то, что она, умирая, просила сберечь для сына.

– И она продала эту вещь? Продала? Да говорите же, черт возьми! Где? Когда? Кому? Сколько времени прошло с тех пор?

– Тингоми только покаялась в краже, а потом упала на кровать и умерла.

– И ничего больше не сказала? – воскликнул Монкс, хватаясь за голову. – Это ложь! Я не верю этому! Вы не надуете меня; она непременно должна была еще что-нибудь сказать… Я убью вас, но узнаю всю правду…

– Она не произнесла больше ни единого слова и скончалась. Но тогда я увидела у нее в руке грязный клочок бумаги…

– В него было что-нибудь завернуто? – спросил Монкс, придвигаясь еще ближе.

– Нет, это была просто квитанция из ломбарда.

– На какую вещь?

– Об этом я скажу вам в свое время. Тингоми, наверное, сначала держала эти вещи у себя, рассчитывая выгодно их продать. А потом заложила и из года в год копила деньги на уплату процентов, чтобы вещи не пропали и чтобы их можно было выкупить, когда понадобится. Но выкупить вещи ей так и не пришлось, и она умерла, зажав квитанцию в руке. Срок заклада кончался через два дня. Я подумала, что вещи эти могут мне когда-нибудь пригодиться, и выкупила их…

– Где теперь эти вещи? – быстро спросил Монкс.

– Вот они, – миссис Бамбл вынула из кармана небольшую коробочку и с облегчением бросила ее на стол, по-видимому, довольная тем, что может наконец от нее избавиться.

Монкс жадно схватил коробочку и дрожащими руками открыл ее. В ней лежал маленький золотой медальон, заключавший внутри две длинные пряди волос, и золотое обручальное кольцо.

– На внутренней стороне кольца выгравировано имя «Агнес», – сказала жена Бамбла, – и дата. Я навела справки, и оказалось, что она приходится ровно за год до рождения ребенка.

– Это все? – спросил Монкс.

– Все, – ответила жена Бамбла. – Все, что я знаю об этой истории, и больше ничего знать не хочу. Могу теперь я задать вам три вопроса?

– Задать-то вы их можете, – хмыкнул Монкс. – Вот только стану ли я на них отвечать, еще посмотрим!

– Хорошо. Мой первый вопрос: это ли вы хотели узнать от меня?

– Да, именно это. А второй вопрос?

– Как вы думаете этим воспользоваться?

– Этот вопрос останется без ответа! – отрезал Монкс.

– Не может ли это повредить мне? – задала свой последний вопрос женщина.

– Не может, – ответил Монкс. – При условии, что вы никогда и никому об этом не расскажете. Вот смотрите. Только не двигайтесь с места, если дорожите жизнью!

С этими словами он отодвинул в сторону стол и, дернув за железное кольцо, раскрыл в полу люк, который оказался у самых ног Бамбла. Тот в ужасе попятился назад.

– Загляните сюда, – сказал Монкс, освещая фонарем открывшуюся пропасть. – Не бойтесь. Если бы я захотел, то давно мог бы опустить вас туда. Но я ведь не сделал этого!

Ободренная этими словами, миссис Бамбл подошла к отверстию и заглянула в него, ее муж сделал то же. Мутный поток бурлил и клокотал на дне ямы: это были остатки водяной мельницы.

– Как вы думаете, если бросить туда человека, где он будет завтра утром? – спросил Монкс, опуская фонарь поглубже в люк.

– Миль за двенадцать отсюда по реке, истерзанный до неузнаваемости, – содрогнулся Бамбл.

Монкс взял маленькую коробочку, уложил в нее обратно золотые вещицы, потом поднял с пола тяжелую свинцовую гирю, крепко привязал к ней коробочку и бросил все в яму. Послышался плеск воды, и потом все исчезло.