Приключения поручика гвардии

Когда все расселись по своим местам, Баранов встал и уже привычным для всех тоном открыл деловую часть совещания.

– Оказавшись без поддержки нашего правительства после провала попытки колонизации Гавайских островов, мы вынуждены пока, – подчеркнул он, – отказаться от территориальных приобретений к югу от наших владений. Ведь с потерей плацдарма на Гавайях, к великому сожалению, теряет всякий смысл и идея колонизации Южного острова Новой Зеландии, хотя результаты экспедиции под руководством Андрея Петровича по обследованию этих земель выглядят весьма и весьма многообещающими.

Поэтому теперь наши взоры должны быть обращены на север. Там, в тундровой зоне Северной Америки, находятся нетронутыми большие запасы пушнины северной лисицы, или песца. Наша задача – освоить эти северные территории Аляски.

– Но у нас ведь нет практически никаких сведений об этом обширном районе! – озабоченно заметил осторожный Кусков.

– Это не совсем так, – парировал Баранов. – Экспедиция Коцебу, зимовавшая в заливе, носящем теперь его имя, обосновала там заимку и получила от эскимосов, местных аборигенов, ценные сведения как о численности песца, так и о способах его добычи. По мнению его спутников, это перспективный район промысла.

В связи с этим я думаю послать туда свою экспедицию, возглавлять которую будет Андрей Петрович. У него большой опыт по этой части. Однако перемещаться по тундре можно только зимой на собачьих упряжках, так как летом она практически непроходима. Сейчас начало лета, и можно начать подготовку к экспедиции с тем, чтобы через год выехать в залив Коцебу, где и будет ее основная база. Кроме того, за это время необходимо обработать материалы экспедиции в Новую Зеландию. Вы согласны с таким планом работ, Андрей Петрович?

«Он уже не спрашивает моего согласия. Это что-то новое. К чему бы это?» – несколько удивленно подумал он.

– В принципе да, – без особого энтузиазма почти официальным тоном ответил Андрей Петрович, – но оставляю за собой право внести свои коррективы, если таковые возникнут.

Все присутствующие настороженно взглянули на него – что-то новое и непривычное появилось в его голосе. Ведь он всегда с энтузиазмом воспринимал подобные предложения. Не ускользнуло это и от Баранова.

– Конечно, Андрей Петрович, это ваше право, – сдержанно подтвердил он.

«В чем дело? Или я допустил ошибку, безапелляционно взвалив на него, не спрашивая его мнения, столь трудное и рискованное предприятие? Наверное, так оно и есть, – сделал нелицеприятный для себя вывод Баранов. – Старею, одним словом…» – тяжко вздохнул Александр Андреевич, злясь на себя.

* * *

А слухи самого разного толка доходили до Петербурга почти с самого начала существования Российско-Американской компании. Так, например, капитан Ратманов, служивший под командой Крузенштерна в первом кругосветном плавании на шлюпе «Надежда» и бывший на Камчатке, имел якобы случай узнать о многих злоупотреблениях в поступках компанейских поверенных в Америке и на Алеутских островах, которые, по его мнению, надлежало бы пресечь. Однако граф Румянцев парировал ему на его замечания: «Иван был на пиру, а Марья рассказывает», – отмечая то обстоятельство, что Ратманов писал об этом, не быв в компанейских селениях, о которых господин Лисянский, бывший там, говорил совсем иное.

Противоречивых слухов было множество, но среди них были и очень тревожные, связанные якобы с наличием у ряда поселенцев сепаратистских настроений по отделению американских колоний от России, которые вроде бы разделял и их главный правитель. Срочно же вернувшийся в Кронштадт лейтенант Лазарев[48], капитан «Суворова», подтвердил их. А в правящих кругах очень хорошо помнили о казацкой вольнице, обосновавшейся совсем рядом, на южных границах империи, и бывшей постоянным источником смуты.

Поэтому в Петербурге в срочном порядке шла подготовка новой кругосветной экспедиции на шлюпе «Камчатка» под начальством Василия Михайловича Головнина[49]. Этот опытный капитан уже побывал в Русской Америке в 1807 году на шлюпе «Диана», когда у него сложились самые теплые отношения с ее главным правителем Барановым. Как раз с одним из офицеров «Дианы» Андрей Петрович и переслал в Петербург шкуру медведя, добытого у Медвежьего Ручья, в подарок своему батюшке. Однако теперь Головнину предстояла совсем иная миссия. Он получал соответствующие инструкции и полномочия по инспекции деятельности Баранова в должности главного правителя Русской Америки.

Корабль уже был полностью готов к плаванию, однако его отплытие все откладывалось и откладывалось.