Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Панин появился к вечеру, и его сразу проводили ко мне, не дав даже умыться и переодеться. Сняв с головы запыленную шапку, он поклонился и начал доклад:

Нашел, великий государь: в десяти верстах от Донского монастыря их переняли. Мелентий и его провожатые, видать, таиться перестали, вот и попали в засаду. Много ли провожатых с ним было? Четверо, государь. Двоих сразу ссадили, за остальными гнались потом. Они погоню за собой увели, чтобы отца Мелентия спасти. Вот как? Он в роще схоронился, да и ушел. Кто же его подстрелил тогда? Того не ведаю, но думаю, его сразу же и ранили. Что с остальными? Догнали, махнул рукой ротмистр. Тела только худо спрятали. А своих увезли. Почему так решил? Следы, пожал плечами Федор. Троих Корнильевы ратники ссадили, пока их не постреляли из самопалов. А куда злоумышленники девались, того тебе следы не подсказали? Известно куда. В Москву! Ты уверен? Уверен. Через Чертольские ворота. А сколько их было? Не менее двух десятков. Такой ватагой немногие ездят… задумчиво протянул я, на воротах должны были запомнить. И даже записали, усмехнулся Панин и подал свернутый в трубочку свиток.

Внимательно прочитав, я недоуменно поднял на него глаза.

Тут нигде нет двух десятков конных… Вот тут, пояснил ротмистр, ткнув пальцем в список. Телеги, а с ними провожатые? Ага, караульные на воротах подивились, дескать, возы мужицкие, а провожатые по виду холопы боевые. А чьи, они не поинтересовались? Так вот… снова ткнул Федор. Телятевский с двумя ратными? Хм, а ведь он тебе сосед по поместью, не так ли? Верно, и я такого и не упомню, чтобы при нем челяди меньше десятка было. Доказательств маловато… Прикажи сыск учинить, государь, будут и доказательства. Сыск, говоришь?..

Легкий ветерок лениво шевелил стяги и бунчуки подошедшего наконец к Смоленску королевского войска. Блестели на солнце великолепные латы гусар и прочих богатых панов, составлявших главную ударную силу армии Речи Посполитой. Чуть менее броско, но тоже весьма внушительно выглядели хоругви литовской шляхты. Немецкие наемники на их фоне были и вовсе скромниками, не говоря уж о реестровых казаках и гайдуках. Но все вместе они являли собой зрелище величественное и пугающее. По крайней мере, так полагал главнокомандующий этими силами королевич Владислав Ваза, горделиво оглядывавший свое воинство.

Вокруг королевского сына собралась блестящая свита, состоящая из представителей лучших родов королевства Польского и великого княжества Литовского. И все они, как один, осыпали королевича комплиментами по поводу мощи и бравого вида его армии. Владислав благосклонно внимал всем этим славословиям, время от времени поглядывая в подзорную трубу на город, как будто надеясь, что засевшие там смоляне и московиты одумаются и сдадутся, не рискнув противиться неодолимой силе. Увы, сидящие за крепкими стенами варвары не захотели внимать голосу рассудка и не стали высылать парламентеров с белым флагом. Что же, тем хуже для них!