Приключения северянина. Сборник рассказов

– Учись, мельгитанин, вот так и надо!

Сопли вытри. Был бы карабин, тогда и поговорили бы, кому у кого учиться.

Пастухи быстро заработали ножами, разделывая тушу. Ножи как бритвы. Где бы ни были, всегда с собой брусочек и в свободную минуту вжикают им по стали. Палку строгать еще дадут нож, а открыть консервную банку – лучше не проси. Ножей, как правило, два: один большой, второй маленький для мелких поделок, сверлений дырочек; часто он сделан из одной половины ножниц. На поясах баночки, коробочки, финтифлюшки. Ничего брякающего, ничего лишнего – у каждой вещицы свое строгое назначение. Обязательный атрибут – аркан. Один из гостей – Чолько – сделал аркан из японского невода, расплел кусок и испытывает его при каждом удобном случае. Возраст у него предпенсионный, лицо землистого цвета, зубы редкие и желтые, движения медленные и вялые. Взметнул рукой – аркан ожег лоб, ухо и сковал, как спеленал. Перерубить бы, да ножа не достать. А как он освободит, так получится, что после драки… – Хороший аркан!

Вот тебе и «вялый в возрасте». Хорош, чтоб тебя! Пастухи нынче в ударе, придется уступить. День, видно, такой.

– Пошли, Артур, обратно.

На тундре, где берег переходит в ровное плато, пасутся на голубице штук двадцать гусей. Если пойти прямо на них, они улетят от нас. Хорошо бы гусятинки, в последний раз давно ели, только весной.

– Мужик, я сделаю круг кустами и буду сидеть вон там за бугорком. Ты ровно через час выйдешь и пойдешь прямо на них. Часы есть? На мои, когда будет ровно пять, иди. Все понял?

– Понял!

– Где будут стрелки?

– Вот здесь.

– Молодец, ну я пошел.

Маневр удался. Гуси заняты своим делом, даже сторожевика не выставили. Можно попробовать подойти к ним сверху, с сопки. Но для этого придется уйти влево, тогда паренек их угонит совсем в другую сторону. Придется ждать. Долго что-то. Наконец гуси забеспокоились, вытянули шею и загоготали возбужденно. Сразу все снялись и… пошли на мальчишку, обдав его воздушной волной.

Уж не везет, так…

Не хочет тундра нам ничего дарить напоследок, считает, что взяли мы уже достаточно. Что ж, пора домой.

– Ну что, мужик, устал?

– Нет!

Молодцом держится, целый день ходил – и хоть бы что.

– Можно, я ружье понесу?

– Тяжело будет.

– Нет, ничего.

В длинной отцовской куртке, болотных сапогах и с ружьем во весь рост он выглядит великолепно.

По дороге натыкаемся на молодого суслика. Он сидит, таращится на нас и не собирается убегать. Непутевый еще, страх неведом.

Парнишка садится на корточки, роется в кармане и осторожно кладет перед ним кусочек сухаря.

– Ешь, маленький!

Правильней было бы зверька напугать: дольше проживет. Да ладно, пусть уж расстаются друзьями.

Восьмого августа в шесть утра мы уже в пути. Вездеход, увешанный наплавами и корзинами, сетками и даже какой-то ванной, напоминает фантастическое разноцветное фыркающее чудовище.

Табун будет идти своим ходом обратно не одну неделю. Илья Ивановичь, посчитав свою задачу выполненной, спешит домой. Вечером, по его замыслу, мы должны быть на рыбалке Хину. Дай-то бог!

Домой возвращаются те, кто давно там не был, – Арэт и Андрей. Алексей не поехал, и не только потому, что бригадир. Стало ясно, почему он ставил палатку отдельно. Перед нашим отъездом в нее вошла вечером Эмилия. Видно, она делала это давно, просто ей надоело прятаться.

– Пусть будет так, – отреагировал на это Вельгоша. – Лучше со своими оленеводами, чем с бичами.

Сами разберутся, не маленькие, да и никто нас не спрашивает.

На первом перевале в тундре прямо перед вездеходом беспомощно захлопала крыльями куропатка-мать, изображая подранка. Цыплята крохотными желтыми комочками раскатываются в стороны от смертоносных гусениц и замирают в первых попавшихся ямках. Им от роду несколько дней. Когда же они успеют пройти необходимую жизненную школу и подняться на крыло?

Через неделю начнутся утренние заморозки. Двадцать дней назад их собратья в долине уже летали. Может быть, предыдущий выводок погиб и куропатка отважилась сделать еще одну кладку?

Как бы то ни было, а дела их плохи.

Один пушистик не успел отбежать в сторону, кувыркнулся с кочки головой вниз и беспомощно засучил ножками. В этот момент его накрыл трак. Как безжалостно и жестоко! Мы спешим, нам надо домой, а страдают крохотные невинные существа!

– Что, палец вылез?

Нажать на муфту Вельгоше стоило больших усилий.

– Подождите!

Кочка прикрыла птенца. Он успел выкарабкаться из неудобного положения и сидит, затаившись.

– Ну что там?

Увидев на ладони маленький беспомощный комочек, зоотехник растаял.

– Ой ты, малюсенький! Ивану бы его отвезти.

– У мамы надежней.

Расти, малыш, и с нами постарайся не встречаться.

У бочки с бензином сделан привал. Раскачав его по бакам, двигаемся дальше, поменявшись местами. Левый поворот что-то не очень. Лента тормозит раньше, чем расходятся диски, надо бы подтянуть тягу кулака.

– Некогда, надо было раньше.

Раньше-то он вел себя хорошо, почему-то все вылезает в самый неподходящий момент. Вонь от горящего феррадо раздражает.