Приключения Шуры Холмова и фельдшера Вацмана

— Не дрейфь, Вацман, все будет нормально! — самодовольно похлопал по плечу товарища Холмов. — Таких бравых хлопцев, как мы, сельские фраера будут обходить десятой дорогой. Мы тут всех баб перетрахаем. Идем домой, помоем шеи, переоденемся, перекусим чего-нибудь и айда на гопалки…

…Едва Шура и Дима вошли в полутемный, грязноватый зал Хлебаловского клуба, как все присутствующие повернулись к ним и с любопытством уставились на «городских», изредка шушукаясь между собой. Стушевавшись от такой беспардонности, Вацман засуетился и, бормоча какую-то ерунду, плюхнулся на первый же свободный стул. Что же касается Холмова, то он ничуть не смутился, небрежным жестом достал пачку папирос, закурил и стал сам в свою очередь осматривать собравшихся. Это были в основной массе молодые парни и девушки от шестнадцати до двадцати пяти-двадцати восьми лет, одетые соответственно месту проживания: в мятые «пинжаки», свитера, длинные, ляповатые платьица ниже колен. Занимались они кто чем — несколько человек играли в шашки и домино в дальнем углу зала, один мужик отгадывал кроссворд, обхватив в задумчивости голову руками, остальные танцевали под хриплые звуки магнитофона, стоявшего на сцене. Довольно скоро Шура с разочарованием констатировал, что выбор невест был более чем невелик. Местные Дульсинеи изысканностью форм и приятностью лиц не отличались. А ежели среди них и попадались более-менее симпатичные барышни, то вокруг них вертелись сразу по несколько местных Ромео, ссориться с которыми, несмотря на свою внешнюю боевитость, Шура, как человек неглупый, не собирался. — «Как же быть?» — подумал Шура, озабоченно почесывая подбородок. — «Неужели придется флиртовать с этими крокодилами? Ведь без женской ласки жить долго тоже не дело, а торчать здесь, возможно, придется не один день»…

Шурины сомнения и колебания разрешились достаточно просто: вскоре объявили «белый танец» и к нему, смущаясь, подошла веснушчатая рыжеволосая полненькая девица, единственным выдающимся (причем в полном смысле этого слова) достоинством, как беглым взором определил Холмов, была большая, туго растягивающая свитер грудь. Прижавшись под звуки томной серенады к упругим девичьим достоинствам своей партнерши, Холмов, к своему удивлению отметил, что его все больше и больше охватывает возбуждение.

— «Черт, что это со мной?.. — озадаченно подумал он, стараясь унять начавшуюся дрожь в коленках. — Видно, продолжительное отсутствие регулярной половой жизни дает о себе знать. Чтож, придется заняться этой дамой, тем более, что остальные не лучше. Рожа и фигура у нее, конечно, оставляют желать лучшего, ну да это в какой-то степени даже экстравагантно, некоторые даже с негритянками спят». Короче говоря, танцы закончились тем, что Холмов, стараясь не замечать удивленно ухмыляющейся физиономии Димы Вацмана, вышел на улицу под ручку с рыжеволосой грудастой девицей. Новая знакомая Щуры была чрезвычайно польщена тем, что на нее обратил внимание такой видный мужчина из самой Одессы и ее дебелое веснушчатое лицо буквально светилось от радости. Бросая на Холмова влюбленные взгляды, Ефросинья (так звали девушку) без умолку тараторила, рассказывая, что она работает скотницей на ферме, что мужик теперь, по ее мнению, пошел форменное говно, что ее батька работает кузнецом и однажды спьяну ударом кулака забил насмерть годовалого телка… Шура вначале рассеянно слушал, искоса поглядывая на Фросину выпуклую грудь, но затем решительно переломил тему разговора и стал ненавязчиво выпытывать у своей спутницы — где находится ближайший стог сена. Фрося охотно объяснила, что, насколько ей известно, ближайший стог находится на расстоянии тридцати двух километров, в соседнем колхозе «Большевик». А остатки своего сена хлебаловские скотоводы скормили коровам еще в январе, а местное население скотину не держит. Шура немного растерялся, но быстро пришел в себя и, нежно взяв свою подругу за локоток, увлек ее в сторону околицы села, где он сегодня утром видал вполне приличный густой кустарник с высокой, мягкой травой…

Когда Холмов вернулся домой, было далеко за полночь. Дима уже спал, громко похрапывая и причмокивая во сне. Однако, когда Шура в темноте случайно налетел на его кровать, Вацман перестал храпеть и полусонным голосом спросил: — Ну как?

— Все ол райт! — удовлетворенно сообщил Холмов, почесывая пятерней участок тела, расположенннй чуть пониже живота. — Барышня остались весьма довольны….

— Ты смотри аккуратнее, а то как бы тебе еще не пришлось жениться на этой кикиморе, — зевая во весь рот предостерег Дима. — В деревнях на этот счет порядки крутые — обрюхатил девку и труба — вперед в ЗАГС. Ее родня с тебя не слезет.

— Сынок, не учи отца сношаться! — назидательно произнес Шура, стягивая брюки. Меня еще никто не смог заставить делать то, чего я не хочу. Это во-первых. А во-вторых, я не намерен вечно торчать в этой дыре. С месячишко-другой покантуемся, пока в Одессе про нас не забудут — и айда на родину…

— Ну смотри, тебе виднее…. - проворчал Дима и снова захрапел.