Приключения Тома Сойера

Учитель Доббинс дожил до седых волос, не продвинувшись ни на шаг к заветной цели. Он всю жизнь мечтал сделаться врачом, но бедность не позволила ему подняться выше должности учителя в захолустной школе. Каждый день, пока ученики в классе были заняты зубрежкой, он извлекал из ящика своего стола какую-то толстую книгу и погружался в чтение. Эту таинственную книгу Доббинс всегда держал под замком, и все мальчишки в школе помирали от желания хоть одним глазком заглянуть в нее. У каждого из учеников имелись соображения насчет того, что это за книга, но не было ни малейшей возможности выяснить правду. И вот сейчас, проходя мимо учительского стола, Бекки Тэтчер заметила, что в ящике торчит ключ.

Упустить такой случай было просто невозможно! Она огляделась, убедилась, что поблизости никого нет, – и в следующее мгновение книга оказалась у нее в руках. Название ей ровно ничего не сказало – на первой странице обложки красовалось незнакомое слово «Анатомия», – и Бекки принялась перелистывать толстый том. И тут же на глаза ей попалась красочная картинка, на которой был изображен совершенно голый человек. В следующее мгновение чья-то тень упала на страницу – позади стоял Том Сойер, разглядывая картинку из-за ее плеча. Бекки заторопилась захлопнуть книгу, потянула ее к себе, да так неудачно, что надорвала страницу чуть не до половины. Бросив книгу в ящик, она повернула ключ в замке и расплакалась от досады.

– Ничего, кроме гадостей, от вас, Том Сойер, ждать не приходится! Вам бы только подкрадываться да подсматривать!

– Откуда же я мог знать, что вы тут делаете?

– Как вам не стыдно, мистер Сойер! Теперь вы, наверно, на меня нажалуетесь. Меня накажут при всех, а я к этому не привыкла! Что мне теперь делать?

Затем она гневно топнула ножкой и заявила:

– Ну и отлично, если хотите – можете ябедничать! Я-то знаю, что не мне одной достанется. Только погодите, противный мальчишка, и увидите!

С этими словами Бекки выбежала из класса.

Озадаченный этой неожиданной вспышкой, Том постоял некоторое время, а потом сказал себе:

– Ну и дура же эта Бекки! Она, видите ли, не привыкла, чтобы ее наказывали! Подумаешь, беда какая – всыплют пару раз розгами! Все девчонки трусихи и мокрые курицы. Я, конечно, ничего не скажу старику Доббинсу, да что толку? Доббинс непременно спросит, кто разорвал книжку, и ответа не получит. Тогда он начнет, как всегда, допрашивать всех подряд – одного, другого, третьего, а когда доберется до нее, тут же и узнает, кто виноват: у девчонок все на лице написано. И тогда ей порки не миновать. Да, угодила Бекки в переделку, теперь ей не отвертеться. – Том немного поразмыслил и добавил: – Может, оно и к лучшему. Хотелось ей, чтобы мне влетело, – пусть теперь сама отведает горячих!

Он вернулся во двор к приятелям, а через несколько минут появился учитель, и занятия начались. Том никак не мог сосредоточиться – всякий раз, поглядывая в сторону девчонок, он видел расстроенное лицо Бекки. Ему бы полагалось злорадствовать, но он не мог не пожалеть ее. Однако вскоре обнаружилось происшествие с учебником, и тут уж Тому стало не до жалости – хватало собственных проблем.

Тем временем Бекки вышла из горестного оцепенения и проявила живой интерес к происходящему. Тому не выпутаться из этой истории, решила она, даже если он будет стоять на том, что не имеет никакого отношения к гигантскому чернильному пятну на учебнике. И оказалась права, хотя никакой радости это ей не доставило. Наоборот, когда дело дошло до расплаты, ей захотелось вскочить и крикнуть на весь класс, что это сделал Альфред Темпл. Однако она удержалась и промолчала. «С какой бы это стати! – сказала она себе. – Ведь Том непременно наябедничает учителю, что это я разорвала книгу! Не скажу ни слова даже ради спасения его жизни!»

Том мужественно выдержал порку и вернулся на место, не особенно расстраиваясь. Он понятия не имел, откуда взялись чернила на книжке. Может, он сам в суматохе опрокинул чернильницу, не заметив случившегося. Поэтому вину свою он отрицал просто из принципа – так уж принято у мальчишек испокон веков.

Прошел целый час. Учитель дремал, изредка поклевывая носом, в воздухе стояло сонное жужжание зубрежки. Наконец мистер Доббинс расправил плечи, зевнул, отпер ящик стола и потянулся за книгой, но как-то нерешительно, словно все еще раздумывал, браться за нее или нет. Ученики рассеянно поглядывали на своего наставника, и только двое пристально следили за ним, улавливая малейшее движение. Некоторое время мистер Доббинс рассеянно разглядывал книгу, потом взял ее в руки и поудобнее расположился в кресле, явно собираясь приняться за чтение.