Прикосновение

Не вполне понимая, что происходит, Бэда Талгарт обедал в обществе двух женщин, с которыми только что познакомился. Нелл выражалась не так смачно, как ее тетушка, но Бэда подозревал, что она просто стесняется его и не вполне доверяет врагу отца. За дочернюю преданность Бэда ее не винил — этим Нелл напоминала его самого. Но в каком же гнезде порока обитает сэр Александр Кинросс, если его родная дочь обедает с его любовницей? Да еще называет ее тетей? Из болтовни Нелл Бэда уяснил, что девушка прекрасно осведомлена о положении Руби Коствен. Несмотря на все свое свободомыслие, неприязнь к религии и условностям, Бэда ужаснулся. Декадентщина, вот что это такое, решил он. Эти люди располагают таким богатством и властью, что ведут себя подобно древним римлянам, вырождающимся и погрязшим в пороках. Но у Нелл он не заметил ни единого признака вырождения или порочности, хотя прямота и откровенность девушки шокировали его. А потом Бэда вдруг сообразил, что она знает гораздо больше, чем он.

— В следующем году я уезжаю отсюда, буду изучать инженерное дело в Сиднейском университете, — сообщила она.

— Инженерное дело?!

— Да, инженерное, — терпеливо повторила она, будто несмышленому младенцу. — Горные работы, металлургию, сплавы, горное право и так далее. Со мной поступают У Цзин и Чань Минь, а Лу Чжи будет изучать механику и машиностроение. Донни Уилкинс, сын священника, поступил на отделение гражданского строительства и архитектуры. В общем, у папы будет три помощника, сведущих в горном деле, один — в двигателях и динамо-машинах, а еще один займется строительством мостов и оперных театров, — засмеялась Нелл.

— Но вы девушка, а остальные трое — китайцы.

— И что тут такого? — мгновенно возмутилась Нелл. — Все мы австралийцы, все имеем право на высшее образование. А чем, по-вашему, должны заниматься богачи? — напористо продолжала она. — В сущности, мы ничем не отличаемся от бедняков: если мы ленивы, то целые дни проводим в праздности, а если предприимчивы — трудимся до седьмого пота.

— Да что вы знаете о бедняках, мисс!

— То же, что вы о богачах, то есть почти ничего.

Он сменил тему:

— Инженерное дело — не женское занятие.

— Чушь какая! — фыркнула Нелл. — Может, по-вашему, надо вообще депортировать У Цзина, Чань Миня и Лу Чжи?

— Раз уж они здесь — нет. Но въезд китайцев в страну надо ограничить. Австралия — государство белых людей, которым следует платить как белым, — напыщенно заявил Бэда.

— Да ну? — парировала Нелл. — А по-моему, китайцы куда лучше ленивых забулдыг, которые съезжаются сюда со всех Британских островов!

Горячая дискуссия не переросла в открытые военные действия только потому, что Сэм Вон внес первое блюдо. Нелл оживилась и, к изумлению Бэды, заговорила с поваром по-китайски, приветливо улыбаясь ему.

— Сколько же языков вы знаете? — спросил он, когда Сэм удалился. Попробовав пирожки с креветками и сладким соусом, Бэда почувствовал себя на вершине гастрономического блаженства.

— Мандаринское наречие китайского — все наши люди мандаринцы, а не кантонцы, — латынь, греческий, французский и итальянский. А в городе я найду учителя и научусь немецкому. Многие учебники и статьи по инженерному делу написаны на немецком.

«"Наши люди", — думал Бэда, отправившись после обеда бродить по Кинроссу. — "Наши люди мандаринцы, а не кантонцы". Что бы это значило? Мне казалось, все китайцы одинаковы. Когда мы развернем кампанию за ограничение въезда китайцев, сломить сопротивление сэра Александра Кинросса будет нелегко. Придется ждать образования федерации. Да и другие белые предприниматели запротестуют, ведь эмигрантам-китайцам можно платить вполовину меньше, чем белым работникам. Да, рабочая партия должна предложить парламенту проект закона. Другими словами, придется переходить от экономической борьбы к политической…

Ну почему вся эта заваруха началась в Кинроссе сейчас, когда у нас назревают волнения в Квинсленде, а скваттеры Нового Южного Уэльса основали Союз овцеводов? Если… нет, не если — когда забастуют стригали, мы окажемся верхом на пороховом бочонке Мне необходимо быть в Сиднее, а не в этом захолустье, где нет ничего, кроме золота. Стригали так наседают на Билла Спенса, что забастовки не избежать, а если присоединятся и сиднейские портовые грузчики, дел у нас будет по горло. Но кто будет финансировать забастовки? В прошлом году мы отдали лондонским докерам тридцать шесть тысяч фунтов, и они добились своего. Теперь мы на мели. А я торчу здесь, в Кинроссе»