Прикосновение к огню

Стегганс поднялся на ноги и пошел на другой конец цеха, скрывшись за поворотом. Она попыталась сесть, но не смогла. Тяжело дыша, она осталась лежать, прислушиваясь к хрусту песка под его шагами.

Хруст затих. Она сжалась от возникшей в воображении картины: разлитый вокруг бензин и медленно падающая вниз спичка… Нет, не может быть. На этот раз он должен устроить что-нибудь небывалое, достойное ее.

Раздались шаги. Возвращается. Быстрая, целеустремленная походка. Вот он появился в поле зрения. Лу не могла оторвать взгляда от канистры в его руках, одетых в резиновые перчатки. Стегганс возбужден, как будто собирается заняться с ней любовью. Но он не мог любить, огонь — предмет его любовной страсти.

— Ты отдашь мне то, что забрала у меня, — сказал он.

— Я не против, бери!

Он сначала удивился, потом улыбнулся. Более естественной улыбкой, которая не стала от этого более человечной.

— Не так все просто, Лу. Я долго думал, прежде чем понять. Только огнем я могу очистить от тебя свою жизнь.

С завораживающей медлительностью Стегганс отвинтил от канистры колпачок. Запах керосина распространился по цеху. У нее волосы стали дыбом.

Не надо! Я хочу жить! Я хочу выбраться отсюда! И увидеть солнце! Вдохнуть чистого воздуха!.. Господи! Помоги! Пусть кто-нибудь войдет! Или зазвонит телефон! Что угодно, только помоги!

Наверное, так же чувствовал себя тот бедный старик, которого он сжег. И Фаган в свои последние мгновения. Ничто им не помогло. Ни жажда жизни, ни молитвы не спасли их.

Он наклонил канистру и немного плеснул. Вонючая жидкость разлилась по полу и струйками потекла к ней. Лу инстинктивно отдернула ноги.

— Ну как ты? — спросил он, пододвигая канистру поближе. — Все еще не боишься?

Жидкость растекалась, смачивала ботинки, оставляла темные следы на ее джинсах. Страх и ярость теснили грудь, готовую разорваться!

— Чего молчишь?

Он пододвинулся ближе и лил керосин прямо ей на куртку.

— Если я скажу, что боюсь, ты отпустишь меня?

— Нет.

— Ну тогда пошел в задницу, подонок!!

Она со всей силы, как лежала, без размаха, двинула обеими ногами ему в пах. Но, к сожалению, промахнулась, взяв чуть выше, и попала в низ живота. Удар опрокинул его, но не причинил особого вреда.

Стегганс стал отряхиваться. Его губы задрожали.

— Рыжая Сука!

В страхе Лу стала отползать от него. Он шагнул к ней, поскользнулся в луже керосина, упал на колено, но успел схватить ее за лодыжку. Она почувствовала, как хрустнули кости от его железного пожатия.

— Ты мне заплатишь! — прорычал он.

Лу старалась не кричать. Она очень старалась, но, когда он дернул ее за ногу, чтобы подтащить к себе, крик сам вырвался из груди. Дикий и страшный.

А потом пришли боль и темнота.

28

Лу очнулась и удивилась, что еще жива. Потом услышала, что Стегганс стоит рядом с ней. Наверное, она была без сознания несколько секунд, не больше. Джинсы пропитались керосином насквозь и липли к телу.

Животный инстинкт требовал от нее немедленно вскочить и куда-нибудь бежать, но Лу подавила неразумные стремления и лежала без движения, подсматривая за Стеггансом сквозь сомкнутые ресницы.

Он тяжело дышал, вытирая руки полотенцем. Его испачканная в керосине верхняя одежда лежала на полу. Вытерев руки, он с досадой швырнул полотенце в Лу. Оно, не долетев, упало ей на ботинки.

Она лежала, стараясь не обращать внимания на готовое выпрыгнуть из груди сердце, сосредоточившись на дыхании, следя, чтобы оно было спокойное и ровное, как у спящего.

Он подошел к ней, держа в руках коробок спичек. Вот и ангел смерти прилетел. Неужели он будет стоять и наблюдать за ее агонией? Когда он успел полюбить чужие страдания? Впрочем, какое ей до этого дело? Ей нужно выжить!

— Прощай, Сволочь! — сказал он, держа коробок спичек на вытянутых руках, подальше от себя.

Чиркнула спичка. Едва слышимый звук показался ей грохотом!

Изловчившись, судорожным движением, вобравшим в себя всю ее волю к жизни, она резко выбросила ноги вперед и вверх. Грязное полотенце полетело плавно и медленно, как в кошмаре или при специальных съемках в кино. Краешек тряпки, испачканный керосином, задел маленький язычок пламени и вспыхнул.

Давай, Малотти, уходи! Сейчас он начнет стряхивать с себя пламя! Уходи, уходи, уходи скорей от огня!

Она начала двигаться, еще не успев осознать куда и зачем. Адреналин, накопленный за все это время, и дополнительный, впрыснутый в кровь только сейчас, придал ей сверхъестественную прыть. Она вскочила на ноги и прыгнула на ближайший стул, а потом на стол. Связанные руки мешали ей, она едва не потеряла равновесие, но все-таки удержалась на высоте и прыгнула дальше, на другой стол. Там Лу увидела круглое лезвие пилы! Несколько секунд — и руки свободны!!