Прикосновение хаоса

Он повернулся на бок, снова притянул ее к своей груди и обвился вокруг нее, пока она рыдала. Это было все, что он мог предложить. Больше у него ничего не было.

Глава XXIV. Тесей

Тесей, невидимый в Шлеме Тьмы, ждал Зевса у дверей комнаты. Гипнос, бог сна, которого Тесей забрал с собой из подземного мира во время нападения, принял облик разноцветной птицы и сидел неподалеку, прикованный цепочкой к жердочке.

В другом конце комнаты Гера стояла перед высокими окнами, из которых открывался вид на обширное поместье, которое она делила с богом неба на горе Олимп. На ней был шелковый халат, туго стянутый на талии. Она намазала себя маслами, которые пахли одновременно остро и сладко, и когда она двигалась, ее кожа блестела в солнечных лучах. Она, несомненно, была заманчивым подарком для Зевса, который не заметил бы, что она слишком горда, чтобы быть красивой, и слишком сурова, чтобы быть соблазнительной, потому что, несмотря на свой характер, вечно ищущий приключений, и свою ненасытную похоть, он любил ее.

– Почему так долго? – раздраженно спросил Тесей.

Он взглянул на часы. Они ждали уже больше часа, и Тесей терял терпение. Это было только начало его плана, но от успеха этой стадии зависело, как пройдет остаток дня и все последующие.

– А ты ожидал, что Зевса волнует мое время?

– Любой мужчина вспомнил бы о времени, когда речь идет о сексе, – сказал Тесей. – Особенно если ему предоставляется шанс овладеть тобой.

Тесей заметил, как богиня напряглась и посмотрела в его сторону, хотя и не могла его видеть.

– Я попросила о встрече, – сказала Гера.

– И решила заманить его обещанием чего? Просто поговорить?

Она проигнорировала его слова, и в комнате воцарилась тишина.

– Ты уверена, что сможешь соблазнить его?

– Не принимай мое отвращение к нему за неспособность осуществить этот план, – отрезала Гера и снова уставилась в окно. – Он, вероятно, соблазняет какую-нибудь очередную смертную.

В ее словах звучала обида, и Тесей отметил про себя, что не понимает ее ревности. Если она не любит своего мужа, почему ее должно волновать, с кем он трахается? Она получала достаточно выгоды от его власти и титула, но он не понимал человеческие эмоции, а боги, казалось, были более человечными, чем смертные.

Тесей не обладал этим качеством. Самым близким к страсти чувством, которое он когда-либо испытывал, была жажда насилия. Он любил насилие, предпочитал его всему остальному, и его будущее будет полно им.

Внезапно воздух в комнате словно наполнился электричеством, и Зевс появился, сопровождаемый вспышкой молнии и раскатом грома. Хотя Тесей питал большое презрение к богу неба, правда заключалась в том, что само его присутствие требовало всеобщего внимания. Даже Гера не могла этого отрицать и тут же повернулась к нему, хотя, скорее всего, заявила бы, что всего лишь играет роль.

– Мой царь, – поприветствовала его Гера.

– Гера, – произнес Зевс низким рокочущим голосом. Его глаза мрачно сверкали, когда он с вожделением скользил взглядом по ее телу, покрытому легкой тканью, несмотря на то, что потерял яйца от рук Гекаты. – Ты не одета для приема.

– Я вообще не одевалась, – сказала она и позволила шелку соскользнуть с плеч, растекаясь по ногам.

Воздух в комнате стал густым и тяжелым от желания Зевса, но также и от его подозрений.

– Зачем ты вызвала меня?

– Разве это не очевидно? – спросила Гера.

Зевс прищурился.

– Это необычно.

Гера на мгновение опустила взгляд и шагнула вперед, прежде чем снова посмотреть мужу в глаза, почти застенчиво.

– Я надеялась, что мы сможем забыть о наших разногласиях.

Зевс тоже шагнул ближе.

– У нас их много, Гера, – сказал он, хотя его голос стал тихим – голосом любовника, а не царя. Возможно, это было величайшей слабостью Зевса. В глубине души он хотел быть романтиком, а не правителем.

– Разве мы не всегда их побеждали? – спросила Гера. Теперь она была так близко к Зевсу, что ее соски касались его груди.

– Это уловка, – сказал он.

Глаза Геры вспыхнули.

– Могу ли я не желать своего мужа? – спросила она, и в ее тоне чувствовался гнев.

Тесей спрашивал себя, поверит ли Зевс в ее напор, или все уже испорчено.

Зевс долго изучал ее, затем его взгляд упал на ее губы.

– Я мечтал об этом, – тихо признался он. – Но мне с трудом верится, что это правда.

– Тогда прикоснись ко мне, – сказала Гера. – И знай, что я настоящая.

Гера взяла его руку и поднесла к своей груди. Зевс посмотрел на нее и довольно взял в руки, зажав сосок между пальцами. У Геры перехватило дыхание, и она закрыла глаза. Ее губы сомкнулись, руки опустились по бокам и напряглись. Это были знаки, которые можно было истолковать как желание, и они, казалось, удовлетворили Зевса, и он медленно склонил голову ближе к Гере.

– Я не могу доставить тебе удовольствие так, как мне хотелось бы, – сказал Зевс, и она открыла глаза, чтобы посмотреть на него. – Но я все равно могу доставить тебе удовольствие.

Гере потребовалось мгновение, чтобы заговорить, чтобы обрести контроль над своим голосом и в очередной раз солгать.

– Все, что имеет значение, – это то, что это ты, мой царь.