Прикосновение разрушения

Она встала с постели, натянула на себя халат и вышла в сад. У Аида была привычка выходить из дворца ночью, просто чтобы посидеть под звездами и глициниями. Она брела по саду, пока не оказалась у его границы с цветочным полем. Отсюда виднелись огни Асфоделя и приглушенный огонь Тартара.

«Может, он ушел туда», – подумала она.

Она пошла по полю. Теплый бриз разносил запах пепла и шуршал травой вокруг нее. Звук был таким громким, что почти заглушил шаги Цербера, Тифона и Орфа, но Персефона услышала их дыхание и обернулась как раз тогда, когда три добермана выскочили из травы позади нее.

– О, мои милые мальчики, – она погладила каждого по голове. – А вы, случайно, не видели вашего папочку?

Все трое проскулили. Она решила, это значит «да».

– Вы меня к нему отведете?

Троица повела Персефону по полю к густому лесу. Она никогда не бывала там прежде и предположила, что это новая территория подземного царства. Владения Аида постоянно менялись, и она подозревала, что это делалось, чтобы людям было сложнее проникнуть сюда или выбраться отсюда.

Лес казался бесконечным – глубоким и темным. Три ветви переплетались наверху, создавая подобие арки, и хотя на них не было листвы, там сидели лампады, освещая тропинку словно звездное небо.

Собаки опустили носы к земле и удивили Персефону, свернув с тропы и помчавшись в лес.

«Неужели Аид зашел так далеко в лес?»

Она пошла за ними под светом нимф, пока не потеряла Цербера, Тифона и Орфа из виду.

Ее внимание привлекли чьи-то стоны. Они доносились откуда-то сзади и становились все более частыми.

Персефона пошла на звук. Сердце грохотало у нее в груди, а воздух вокруг вдруг стал тяжелым и душным. Прошло немного времени, и она увидела их на поляне – Аида и Левку, переплетенных так же тесно, как ветви наверху. Они занимались любовью, освещаемые сиянием нимф.

Часть третья

Путь в рай начинается в аду.

Данте Алигьери

Глава XXIV. Прикосновение безумия

На одно страшное мгновение Персефона потеряла способность двигаться.

Она застыла на месте в потрясении.

У нее задрожали ноги, а грудь пронзила невыносимая боль. Ее смятение словно обратилось в монстра, пробивающегося из нее наружу.

Ужасающий звук вырвался у нее из груди.

Пара застыла и повернулась к ней. Аид отстранился от Левки, и нимфа упала на землю, не ожидав такого внезапного движения.

– Персефона…

Богиня едва услышала, как он произнес ее имя, из-за грохота в ушах. Ее сила забурлила в ней, превратив кровь в кипяток, хлынув к поверхности ее кожи.

Все вокруг стало красным.

Она уничтожит его. Она уничтожит себя. Она уничтожит этот мир.

Персефона завопила от ярости, и все вокруг нее стало увядать. У нее на глазах начали гнить деревья, листья пожухли и опали, трава пожелтела и поникла – вся земля вокруг нее постепенно стала голой. Она лишит мир Аида жизни так же, как он лишил ее счастья.

Левка сбежала, а Аид бросился к Персефоне. Его приближение заставило ее снова ощутить сокрушительный удар его предательства.

– Персефона!

– Не произноси мое имя!

Ее голос звучал по-другому, будто исходил из груди.

Ее сила полыхала у нее в ладонях, и она накормила ее своей мучительной душевной болью. Земля у нее под ногами затряслась.

– Персефона, послушай меня!

Она уже слушала его. Слушала и верила ему.

«Я люблю тебя – глубоко, бесконечно».

Больше она не будет его слушать.

Он сделал шаг к ней.

– Не смей!

Земля между ними раскололась, образовав глубокую расселину.

Глаза Аида широко распахнулись.

– Персефона, пожалуйста! – В его голосе звучало отчаяние, но это было ожидаемо.

Она уничтожала его царство.

Богиня закричала. В ее голосе звенели ярость и жестокость, а магия была подобна огню. Она не знала, что делает, но что-то будто заставило ее свести ладони вместе, и сила, что скопилась в них, выстрелила. Она ударила в Аида, отбросив бога на опустошенную землю.

Он приземлился на ноги и сбросил свои чары. Он стал самим воплощением смерти – мрачной и зловещей.

«Вот как он выглядит на поле боя», – подумала она, и на мгновение сердце Персефоны забилось быстрее от страха, что он может ее одолеть.

От силуэта Аида отделились тени и направились к ней. Он пытался подчинить ее, и от этой мысли в ней всколыхнулась новая волна гнева. Она снова закричала, и магия вырвалась из нее, заморозив тени, как она уже делала в «Лире».

Последовала оглушающая тишина, и она встретилась с ним взглядом, прежде чем отправить тени Аида обратно к нему всплеском своей магии.

Аид поднял руку, и тени рассыпались в прах.

– Хватит! – приказал он. – Персефона, это безумие.

Безумие? Сейчас она покажет ему, что такое безумие.

– Ради меня ты спалил бы весь мир? – спросила она, вспомнив слова, что он произнес во время их разговора об Аполлоне, и то, как пылко он запретил ей упоминать имя этого бога в их спальне. Их спальне. Сила вновь собралась у нее в ладонях. – Я разрушу его из-за тебя.