Прикосновение зла

– Дьявольское семя! – Зарычал он. – Ходит тут, и как кота какого поймает, так ему шерсть на спине подожжёт. Вот почему его котожогом все называют. Но, – он махнул жирной рукой, – сил на него не хватает, потому что он только вредом живёт. А больше всего радуется, когда о нём говорят. И представьте, могут его ругать и проклинать, а ему всё нипочём. Лишь бы говорили. Такой любитель людского внимания, этот ублюдок. Ну, хватит об этом, что языком попусту трепать, особенно про такого сына Дьявола и прокажённой шлюхи. Скажите лучше, чем я могу вам помочь?

– Вы моя последняя надежда. – Я указал на вывеску здания за его спиной. – Ведь это вы, как я полагаю, владелец этой гостиницы.

– Ну, я, – сказал он. – Гюнтер Грашипфер, к вашим услугам, господин. Но я не сдам вам комнату, потому что у меня её нет. Да и в общей комнате ночлега дать не могу, поскольку и там люди уже лежат так плотно, как огурцы в кадушке.

Я тяжело вздохнул.

– А конюшня?

Он только усмехнулся.

– Каждый хотел бы поспать на конюшне, не вы один. Я вам прямо скажу: до понедельника в нашем Херцеле комнаты вы не найдёте. Поспрашивайте, и если вы хорошо заплатите, кто-нибудь даст вам притулиться на своём дворе. Я и этого не могу, потому что у меня на дворе непрерывное движение. Ещё, чего доброго, конь на вас наступит или телега переедет, и ваша смерть будет на моей совести.

Как видно, это был честный человек, хотя его честность никоим образом не решала моих проблем. Я хотел спать в кровати, пусть даже без постельного белья, лишь бы были одеяло и тюфяк. С этим не было бы никаких проблем, если бы я появился в Херцеле с официальной миссией. Если бы я приехал в качестве инквизитора, в чёрном плаще со сломанным серебряным крестом, трактирщики наперегонки предлагали бы мне свои услуги, а если бы я захотел, то мог бы разместиться в лучшем из городских домов. К сожалению, миссия, которую я имел честь выполнять, на этот раз была основана на сохранении моей профессии в тайне. Но не мог же я три дня спать во дворе! Сегодня была пятница, а хозяин утверждал, что комнаты освободятся только в понедельник. И я решил рискнуть.

– Меня зовут Мордимер Маддердин, и я являюсь служителем Святого Официума, – значительно сказал я, хотя и приглушенным голосом. – Я обязую вас сохранить это...

– Прекратите, господин, прекратите! – Закричал он, размахивая руками. – Я знаю, что вы хотите получить комнату, но задумайтесь! Разве вы не знаете, что тот, кто выдаёт себя за инквизитора, будет бит палками до тех пор, пока мясо не начнёт отваливаться от костей, а потом сожжён? Вы хотите для себя такой судьбы в обмен на комфортно проведённую ночь? Убирайтесь скорее с моего двора, ибо иначе, как Бог свят, я буду обязан на вас донести. Идите, и молитесь, чтобы Господь сжалился над вами!

Говоря последние слова, он уже подталкивал меня, пихал и тянул, желая как можно скорее выпроводить за забор. Он был действительно хорошим человеком, но, как я мог заключить из его слов, также искренне глупым. Во-первых, он плохо запомнил наказание, которому подвергались незаконно выдающие себя за инквизитора (забитие палками до смерти – ласка по сравнению с ним), во-вторых, лишь только предположив, что я лгу, он должен был незамедлительно сдать меня в руки властей, а не предостерегать. Дотошный законник мог бы без сомнений рассматривать его поведение как преступление против Инквизиториума и отдать приказ о его аресте, а приговор суда, определённо, не был бы особенно мягким. Но я не собирался развлекаться подобными глупостями, особенно потому, что они уничтожили бы моё инкогнито.

– Хорошо, хорошо, ухожу, – сказал я, и хозяин с явным облегчением захлопнул за мной ворота.

– И не стойте перед домом, нечего! – Приказал он напоследок.

Я не стал садиться обратно в седло, взял поводья в руку и поплёлся в ту сторону, откуда пришёл. В нескольких милях от города я видел широкий мелкий ручей, который струился по цветущему лугу, поэтому я подумал, что это отличное место, чтобы немного отдохнуть, ополоснуться холодной водой и перекусить чем-нибудь из снеди, которую я вёз во вьюках. Кто знает, может быть, мне придётся провести там ночь, и это казалось лучшим вариантом, чем ночевать на чьём-то дворе.