Прикосновение зверя

— О, она еще и тупая, — послышался грубый голос из-за соседнего стеллажа, — хотя я говорю глупости. Всем известно, что принцессам не нужны мозги. Она потому в вояки и пошла небось! Там много ума не нужно!

Вэл закатила глаза и медленно выдохнула, приказывая себе молчать.

Руна неодобрительно покачала головой и улыбнулась уголками губ, будто извиняясь за свою напарницу:

— Как же? Конечно, документы важны. Здесь же все, Валлери: и учетные книги, и ведомости, и домовые книги, старые законы, указы, пояснения к ним. Вся жизнь нашего города, понимаешь?

— Смутно. — Она нагнулась, опуская коробку перед Руной.

Облако пыли поднялось, когда, сорвавшись с ладони, коробка рухнула одним краем на пол. Вэл осторожно опустила другой край и тут же чихнула, морщась от попавшей в нос пыли.

— Наместник хочет знать все о своих людях, — наблюдая, как Вэл садится на коробку, пояснила Руна, — поэтому он приказал привести архив в нормальный вид, чтобы каждый документ был строго учтен. Мы не так давно начали этим заниматься, всего пару месяцев назад. Знаешь, после того как он попросил налоги с торговцев за прошлый год, а бывший архивариус не смог их ему найти, здесь такое творилось, ужас!

— Он, наверное, архивариуса убил, да? — тоскливо пробормотала Вэл, отряхивая пыльные черные штаны, выглядевшие серыми.

— Нет, ты что? — удивленно вытаращилась Руна. — Просто отправил работать на кухню в управу.

— Надеюсь, стражники не передохли с его стряпни, — фыркнула Брита, невидимая из-за стеллажа, — или передохли. Мне в общем-то все равно.

Вэл улыбнулась и хлопнула себя по коленям, поднимая облачка пыли.

— Ну, я за новой коробкой, — сообщила она Руне, — жди меня, и я вернусь.

— Жду, — засмеялась Руна.

Смутные опасения Вэл о том, что она, работая в ратуше, будет часто встречать Раза, не оправдались. Первые впечатления оказались правдивы — привычный мир переставал существовать, стоило лишь закрыть за собой тяжелую деревянную дверь архива.

И этот факт странным образом незыблемой тоской отозвался в душе.

Даже при сильном желании Вэл не смогла бы видеть Раза, проводя весь рабочий день в полуподвальном помещении, больше всего напоминавшем ей большую пещеру, куда не проникал солнечный свет.

Да, мрачная пещера без окон, населенная одним огромным троллем и двумя маленькими человечками.

Получается, Ра специально выбрал для нее такую работу, спрятав подальше от чужих глаз? Эта мысль вызывала ироничный смех. Наверняка он был рад избавиться от своей новой проблемы, так некстати свалившейся ему на голову.

Вэл не знала, что чувствовал к ней Раза и какие мысли витали у него в голове. Была ли она лишь еще одним рабочим моментом, который нужно решить, или он действительно хотел уберечь ее от того, чего она не понимала, — Вэл устала от собственных метаний. Сегодня ей казалось одно, а завтра вчерашняя истина рассыпалась прахом, уступая место новой правде.

Она часто думала о Никсе, о том, какую жертву и во имя чего принес сероглазый мальчишка.

Вэл выжила, перешагнула через кровавую лужу на брусчатке, получила ящик персиков и работу в архиве.

Это было слишком больно, на грани с ненавистью к себе, и Вэл отказывалась об этом вспоминать так часто, как, наверное, было необходимо. Она не могла заставить себя погрузиться в мысли о погибшем парнишке. Это было губительно для нее, отравляло, будто змеиным ядом, разрушая медленно, но верно.

А потому она старалась жить мгновениями настоящего.

И именно сейчас самым важным казалось только то, что она так и не поговорила с Раза о Зеффе.

Это грызло ее куда сильнее прочего, и чувство вины перед понадеявшейся на нее Яковой не отпускало.

На пятый день своей новой службы Вэл решилась-таки на разговор, но попасть в кабинет к наместнику у нее не получилось. Утром она протирала нескончаемые стеллажи, и сбежать, улучив момент, во время работы под пристальным взглядом Бриты было страшнее любых наказаний Раза. Днем, пожертвовав обеденным временем, Вэл поднялась на второй этаж, но дальше длинного холла, ведущего к кабинету наместника, ее не пустили, сославшись на отсутствие необходимого распоряжения.

Мгновенно почувствовав свою незначительность, Вэл несколько секунд удивленно взирала на перекрывшего ей дорогу стражника.

Она не знала, что сказать и как действовать дальше. Осознание того, что она настолько далека от Раза, что даже не может войти к нему в кабинет, ударило подобно молоту.

Сердце взбунтовалось, протестующе заныв.

Она попросила доложить о себе, но стражник только смерил ее бесстрастным взглядом и повторил, что насчет нее не поступало никаких указаний, а значит, сообщать о ее присутствии он не намерен.

Вэл, раздосадованная и кусающая губы, вернулась назад, в архив.

До конца дня она злилась на нелепое положение, в котором оказалась, и на себя заодно, испытывающую такую эмоцию.