Прикус смерти

– Ты просто везунчик, – нервно хихикнул Мир. – Нашёл в огромном городе единственного вампира, который понятия не имеет, как ему жить в этом суровом вампирском мире и оказался назначен его нянькой. Что это, если не удача?

– Мне кажется, твоё начальство не питает к тебе особой страсти. Интересно, если я тебя убью, они помогут мне спрятать труп, или прикопают следом?

Вопрос был, конечно, риторическим, но Мирон с готовностью предложил всё это дело проверить и даже придвинул ближе к Лисицыну нож, после покушения на Мирона каким-то неведомым способом перекочевавший назад на столешницу. Лисицын закатил глаза, но нож взял и убрал на предназначенное ему место на выдвижную полку кухонного гарнитура.

– Мне больше интересно, как нашу общую знакомую пропустили все эти ваши консьержи? – фыркнул Мирон, снова откидываясь на спинку стула. Желудок подсасывало. Его тушка полностью оклемалась от недавних потрясений и теперь требовала простого человеческого пожрать. И Мирон был с ней в этом желании полностью солидарен.

– Думаю примерно так же, как ты убедил Ольгу, что она не помнит, как везла истекающего кровью тебя через весь город и помогала мне зашивать разодранную руку, – Иван смотрел с осуждением, словно бы в произошедшем была какая-то вина Мирона. Он хотел возмутиться несправедливостью претензий, но не успел. Его желудок первый возопил о жестокости этого бренного мира.

– Надеюсь, ты не собираешься снова обгладывать мои кости? – нервно дёрнулся Лисицын. По его глазам явно читались намерение бежать не оглядываясь.

– Сейчас я бы не отказался обглодать куриную кость. Или свиную. Или любую другую, главное, чтобы она была хорошо прожарена и лежала передо мной на тарелке, – буркнул Мирон.

Лисицын выглядел не до конца убеждённым, но погрузился в недра холодильника, выставляя на стол нехитрую снедь. Не дожидаясь сервировки и особого приглашения, Мирон разодрал вакуумную упаковку на палке колбасы и вгрызся зубами, едва не рыча от удовольствия. Со всей кутерьмой последних дней он уже и не помнил, когда в его желудок последний раз падало что-то твёрдое. Разве что, ломтик лимона из коктейля в Мираже.

– Значит вы и правда едите нормальную пищу, – хмыкнул Лисицын, препарируя Мирона изучающим взглядом. – Но манеры у тебя, конечно, средневековые.

– Нхрн иди, – с полным ртом пробубнил Мирон. Настроение у него стремительно налаживалось, поэтому спорить об особенностях этикета оголодавших упырей настроения не имелось.

Именно в этот момент, когда Мирон практически словил дзен и готов был простить всех, даже проклятого Германа, его телефон, чудом не выпавший в пылу ночного сражения тренькнул.

Всплывающее уведомление показало новое сообщение в одном из не слишком уважаемых Мироном месседжеров. Писать ему там было совершенно некому, поэтому колбаса была отложена в пользу любопытства.

Ткнув пальцем на ярлычок сообщения и подтвердив, что действительно хочет начать чат с контактом, которого нет в адресной книге, Мир увидел видеофайл. Уже по превью можно было понять, что кино будет занимательным. Мирон ткнул на кнопку воспроизведения и повернул телефон, чтобы изображение заняло весь экран.

Качеством видео не блистало. Оператор снимал монитор компьютера, куда выводилось изображение с камеры видеонаблюдения, поэтому изображение дергалось и временами теряло фокус. Картинка была чёрно-белой и зернистой, но больничная парковка на ней просматривалась прекрасно. И виляющая нетрезвой походочкой фигура Мирона посреди этой парковки была как на витрине. Со стороны он наблюдал, как из слепой зоны к нему приблизился некто в объемной толстовке, с натянутым по самые брови капюшоном. Дальше качество изображения ещё больше испортилось. Камера не могла уследить за рваными движениями начавшейся борьбы. Вот Миру на голову накидывают тряпку и тянут в слепую зону камеры. Вот он дёргается и сопротивляется, они падают, но нападающий уже находится в слепой зоне, камера захватывает лишь дергающиеся ноги Мирона и бегущего в его сторону Лисицына.

– Чего ты застыл с таким каменным лицом? – поинтересовался Иван.

Мир молча протянул ему телефон и задумчиво вгрызся в остатки колбасы. Вывод напрашивался сам собой: нападающий отлично знал, где находится слепая зона камер наблюдения и виртуозно этим воспользовался.

Иван смотрел сосредоточенно и, как показалось Миру, дольше, чем длилась видеозапись. Возможно, он пересмотрел видео на несколько раз и останавливал запись, в попытках рассмотреть нападавшего. По крайней мере, по экрану он тыкал весьма активно.

– Этот человек выше тебя, – подытожил наконец Лисицын, отдавая телефон назад, – но про комплекцию ничего сказать не могу. Он всегда держится спиной, и одежда очень уж объемная.

– Тоже мне, удивил, – фыркнул Мирон. – Мне иногда кажется, что всë население планеты старше двенадцати лет выше меня.

Иван усмехнулся, но язвительные комментарии проглотил. Хотя Мирон всей кожей чувствовал, как они рвутся наружу.