Прильпе земли душа моя

От лености обвиснет потолок,
и паутина, пылью обрастая,
засушит прошлогодних мертвых мух,
и голову повесит молоток,
гвоздей невбитых разбежится стая,
но, главное, ни в мыслях и ни вслух
не вспоминай, как был когда-то зво́нок
труд поутру, как был когда-то склян
лед на пруду, прорезанный коньками,
не говори, как сказочный ребенок,
что кто-то гол, мохнат и обезьян,
ведь все равно и ловкими руками
не выпрямить, что сделал Он кривым,
и, значит, опускаем руки, мудро
твердя: «Все это суета сует
и всяческая…» – и пока твердим,
сидим впотьмах, хотя настало утро,
хотя в окне зажегся белый свет.

«Душенька блуждающая, нежная…»

Animula vagula, blandula…

Душенька блуждающая, нежная,
бландула, вагула анимула,
твои шутки, шутиха, – безнадежные,
твой любимый отель – мое немилое

тело. Да и много с нас толку ли?
На торгу, на толкучке суетной
затолкали нас обеих, заторкали.
И куда теперь? Перетасует ли

Парка старая гаданье наново?
И что выпадет – Вытегра, Няндома,
Колывань, или Тамань, или Иваново?..
Анимула вагула, бландула.

«Знаменье было им: бык…»

Знаменье было им: бык
облак багряный на рог
поднял, и сотряхнулось
все бытие градобитьем.

Знаменье было им: облак багряный
бык воздел на рог,
Господи, Твой виноградник,
лозы, побитые градом.

Знаменье было – им или нам,
бык или облак, град или город,
знаменье или знак,
паволока или покров.

Или багряная плащаница,
зашитая через край,
где в смертном поту отпечатались лица,
не дошедшие в рай.

«Проглотив девяносто обид…»

Проглотив девяносто обид,
я скажу непреложно:
если мышка за печкою спит,
значит, счастье возможно.

Если «Спи-моя-радость-усни»,
значит, не расплескалась
та, что красит счастливыми дни,
серебристая малость.

«Маковым цветом, лаковым…»

Маковым цветом, лаковым
летом, вдогонку прожитым,
светом неодинаковым,
ярким, а то и крошевом
пасмурным, мжистым, маревным,
в неба котле разваренным.

Летом, какого не было,
нету и не предвидится,
арией из «Онегина»,
армиею-провидицей,
гаубицей на засеке,
спасшей весь мир от засухи.

Жаром ядра чугунного,
дымом сухих торфяников,
паром сиянья лунного,
крепостью мятных пряников,
милого сердца крепостью,
красного лета лепостью.

Пенками от варенья,
мелким песчаным дном
– как первым днем творенья
и как последним днем.

Из переложений