Прима

— Словно ты знаешь хоть что-то о любви и способна отличить сказки от правды, — с откровенной насмешкой протянул он, явно не собираясь покидать боле боя.

Поле боя. Именно так я и воспринимала сейчас этот клочок коридора, где столкнулась с настырным первокурсником. Лично я отстаивала свою свободу, здравомыслие и частную жизнь.

— Не тебе судить о том, чего я знаю, а чего нет, — как могла холодно отозвалась я.

Если тактика запугивания с водником не работала, стоит попробовать тон «я взрослый — ты ребенок». Не факт, конечно, что подействует, но если перебирать вариант за вариантом, рано или поздно какой-то окажется правильным.

— А кому судить? — посмотрел мне прямо в глаза упрямец, складывая руки на груди.

Но в его исполнении этот жест не означал попытку защититься, вовсе нет. Фрэнк всем своим поведением демонстрировал намерение идти до конца любой ценой.

За какие только грехи он свалился на мою бедную голову, скажите на милость?

— Кому судить, Катарина? Кому здесь не наплевать на тебя? Лестеру? Ты не хуже прочих знаешь, как он относится к женщинам. Вещи. Просто вещи, которые он использует. Вот только ты явно не желаешь оказаться на месте чьего-то аксессуара. К тому же, ты Лестера даже не уважаешь!

Мне было и смешно, и грустно одновременно. Странное ощущение. Наверное, даже лестно стать объектом таких пламенных чувств, словно ты стала главной героиней сериала из тех, которые девушки так любят. Вот только я всегда считала мыльные оперы первостатейной скукой.

И пусть мальчику очень шел этот гневный румянец и лихорадочный блеск в глазах, всех его прелестей оказалось недостаточно для признания его подходящим для меня молодым человеком. Да и обещание лорду Фелтону и прочим участникам той колоритной компании уже дано, до поимки Седрика Лестера я остаюсь официальной пассией Дэниэла.

— Все это очень красивые слова, — покачала я головой с грустной улыбкой. — Вот только… не твое дело, кого я люблю, уважаю или испытываю иные чувства. Заруби это на своем носу, Фрэнк и иди, очаровывай однокурсниц. Наверняка молоденькие девочки не смогут устоять перед тобой.

Улыбка парня не предвещала ничего хорошего. Подозреваю, не только мне. Интересно, есть ли теперь у Дэнни шансы дожить до встречи с собственным папочкой или же его отправит на тот свет мой ревнивый ухажер?

— Я получаю то, чего хочу, принцесса. Сейчас мне нужна ты.

Звучало так, словно бы меня только что приговорили к Фрэнку. Пожизненно. И вердикт не подлежал обжалованию.

Еще одна причина для головной боли.

Я просто тяжело устало вздохнула и попыталась войти в комнату. Фрэнк тенью оказался за спиной и обнял. Вроде бы мягко, но выпутаться из его рук однозначно оказалось бы непросто. Интересно, его кто-то учил драться? По всему выходило, да. Водник двигался очень правильно, плавно, он знал, что делать со своим телом, чтобы быть охотником, а не жертвой.

— Кажется, теперь я кое-что понял, — неожиданно спокойно произнес первокурсник. Его дыхание касалось моей шеи и в этом было что-то интимное.

Кажется, у меня появились крупные проблемы, раз внезапно удалось разглядеть в зеленом юнце… почти мужчину. Хотя нет, не удалось, скорее, Фрэнк меня заставил увидеть в нем мужчину, шаг за шагом, встреча за встречу он методично загонял в угол свою жертву.

Ненавижу быть жертвой.

— Страшно представить, какое именно озарение тебя накрыло, — саркастично протянула я. — А теперь убери от меня свои руки и побудь хотя бы ради исключения галантным мужчиной. К сведению, ненавижу наглецов.

Стихийник рассмеялся, но руки убрал. Похоже, он больше не злился, и это настораживало, заставляло ждать какой-то подвох.

— Ложь, принцесса, — отозвался он с теплым смешком, который пробирал до костей. — Ненавидишь ты как раз галантных кавалеров. Но испытываешь слабость к умным обаятельным наглецам. Ты ведь терпеть не можешь, когда мужчины под тебя прогибаются.

Я рассмеялась.

— Ложь, мальчик.

Истинная правда. Если мужчина шел у меня на поводу, он тут же становился неинтересен. Мама отчитывал меня, когда раз за разом вздорная старшая дочь давала отставку поклонникам, каждый из которых был достаточно хорош, чтобы стать мужем наследницы рода Сфорца.

К сожалению, меня подводил мой охотничий инстинкт: как только жертва оказывалась полностью в моей власти, я испытывала одну лишь проклятую скуку.

Но здесь, на новом месте учебы все кардинально изменилось, здесь уже меня стали воспринимать как добычу. Лестер, Фрэнк — они оба охотились на меня. Вот только поползновения Дэнни раздражали, а Фрэнк… Только господь бог знал, какие эмоции вызывал во мне упрямый мальчишка. Сама я уже понемногу начала путаться.

— Блажен, кто верует, — ответил цитатой из священного писания Фрэнк и отступил.

Я скрылась в обманчивой безопасности своей комнаты и прижалась к двери. Как же меня утомили все мои игры.

Рэйчел смотрела на постели и смотрел на меня так, словно жаждала задушить своими руками.

— Так ты теперь девушка Дэниэла… Мне стоит поздравить вас обоих?