Прими мою печаль

— Да. Пару раз он брал меня и Тимоти с собой. Папе нравились все эти мужские развлечения. Рыбалка, стрельба, футбол… Ему не нравилось, что мы играем в теннис.

— Ты все еще играешь в теннис? — спросил Мэтт.

— Конечно, — кивнул Ной. — Рядом с квартирой моей девушки есть теннисный корт. Я учу ее играть.

Бри придвинула стул чуть поближе.

— Но тебе не нравились занятия, которые нравились папе?

— Не особо. Мы ходили с ним иногда на рыбалку, просто чтобы он не расстраивался. Но мне такое не по душе, — Ной слегка покраснел. Может, его смущало, что он не соответствует критериям мужественности, которые поставил перед ним собственный отец?

Мэтт откинулся на спинку кресла и вздохнул.

— Когда не можешь соответствовать ожиданиям отца, это всегда тяжело. Мой папа был очень разочарован, когда я стал копом.

Это была полнейшая неправда. Отец Мэтта воплощал собой идею «Я люблю тебя, несмотря ни на что». Он обожал готовить. Вместо футбола он смотрел кулинарные шоу. Но Мэтту нужно было как-то установить с Ноем точки пересечения.

Тот закивал головой.

— Когда мы с Тимоти выбрали, куда пойдем учиться, папа совсем слетел с катушек.

Анджела эту историю рассказывала несколько не так.

— И на кого ты учишься? — спросила Бри.

— На преподавателя. Я буду учителем.

— Прямо как мама, — заметил Мэтт. Ной посветлел лицом.

— Ага.

— А твой брат на каком факультете? — продолжила Бри.

— На юридическом, — Ной поморщился. — Собирается зарабатывать деньги. По крайней мере, папа это уважает.

— Но преподавание твой папа не уважает, — заметил Мэтт.

— Нет. Он хотел, чтобы я пошел на инженерный или на делопроизводство, чтобы потом перенять управление компанией. Он грозил, что не даст денег на учебу. И он бы так и сделал, но мама его остановила, — Ной погрузился в себя. — Она редко так делает. Обычно она находит обходной путь — обычно он даже ничего не подозревает. Маме не нравятся конфликты, а папа может быть очень задиристым.

Мэтт предположил, что это значит — Анджела берет хитростью.

— В каком смысле? — спросил он. Ной отвел взгляд, на лице его отражался внутренний конфликт.

— Он был груб со всеми или только с мамой? — спросила Бри. Ной сжал челюсти. — У моего отца был дурной нрав. Он только и делал, что орал и ругался и… и того хуже, — она сглотнула. — Когда я была маленькой, то думала, что его вспышки гнева — это моя вина. Что это я его разозлила. Но когда я выросла, то поняла, что я была не причем. Он был тираном не только потому, что он был больше и сильнее, но и потому, что он хотел им быть. Он наслаждался тем, что заставлял всех вокруг чувствовать себя ничтожными. Ему нравилось быть грубым с людьми.

Ной неотрывно следил за ней взглядом, и Мэтт понял — теперь они точно установили контакт. Хотелось бы, конечно, чтобы у них нашлась другая общая тема — по голосу Бри он слышал, что в этот раз она не вешает лапшу на уши. Она говорила искренне.

— Он бил твою маму? — мягко спросила Бри. Ной покачал головой.

— Не думаю.

— А тебя?

Ной вздохнул. Плечи его опустились — он сдался в своих попытках оставить все в секрете.

— Нет, но он был охренеть каким пугающим. Не то чтобы он был большим человеком, нет. Но когда он злился — казалось, что он становился гораздо больше. Не знаю, как это объяснить.

— Потому что он выглядел так, словно вот-вот тебя ударит, — Бри явно его поняла. — Даже если он этого не делал.

Ной застыл.

— Да. Это оно, — он опустил взгляд. — Так почему я боялся его даже тогда, когда вырос и был с него ростом?

— Потому что иногда мы видим вещи так, словно мы все еще дети, — сказала Бри. Ной снова кивнул.

— Полагаю, это имеет смысл.

Он задумчиво поджал губы и замолчал. Большинство людей не могут вынести слишком долгого молчания и начинают говорить первыми — но Ной явно никаких проблем не испытывал.

— Мы недавно говорили с твоей мамой, — Бри подняла ладонь. — Не беспокойся. Мы не сказали ей, что ты в городе. Это ты сделаешь сам.

— Мама была здесь? — кровь отлила от лица Ноя. — Почему?

— Ну, мы говорим со всеми, кто был близок с твоим отцом, — нарочито-беспечно ответила Бри, всем своим видом показывая, что она чего-то недоговаривает.

Ной так резко подался вперед, что ножки стула с грохотом ударились об пол.

— Мама никого бы и пальцем не тронула.

Бри даже не шевельнулась.

— Мы этого и не говорили.

Все тело Ноя напряглось, лицо стало ярко-красным, а сухожилия на шее вздулись, словно стальные канаты.

— Это отец был агрессивным, а не мама.

Бри успокаивающе выставила ладонь.

— Как скажешь.

Ной вскочил с места. Ножки стула с визгом проскрежетали по полу.

— Это был я.

Еще не успев понять, что происходит, Мэтт рывком поднялся на ноги — абсолютно машинальная реакция на резкое движение Ноя. Только потом он осознал, что сейчас сказал этот пацан.

Стоп. Что?

Это сейчас было признание?

Бри не шевельнулась — только удивленно моргнула. Она тоже не ожидала такой реакции.

От удивления она оправилась быстрее, чем за секунду.

— Пожалуйста, сядь, — попросила она, не сводя с Ноя глаз. Тот медленно опустился обратно на стул, переводя взгляд с Бри на Мэтта, затем уставился на свои сжатые в кулаки руки, лежащие на коленях.