Принеси меня в жертву

— Несколько раз за три года. Ты спрашивала про их отношения. Так вот, Елена мне не нравится. Ненавижу высокомерных людей, а она была именно такой. Мне бы тех, с кем попроще, понимаешь? У нее свой бизнес, она то и дело говорила про какие-то поставки, договоры, про то, как устает добиваться, требовать. Влад, ее помощник, тоже к ней приезжал. Химера, а не мужик. Мелкий, юркий. Подбежит к ней с бумажками, как паршивый секретарь: «Подпишите здесь, подпишите там. А вот Китай нас опять кинул, а вот Москва опять задерживает поставку». Ага, прямо при всех стучал. А Елена в эти моменты цвела и пахла. Показывала свою исключительность. Но другие ведь тоже работают. Игорь, будь он неладен. Антон, Вася. Врачи, учителя, продавцы. Но ведь никто из них не делает вид, что камни ворочает, что ему тяжелее всех. Фу, блин, терпеть не могу таких, как она.

Про чай мы забыли. Наташа больше внимания уделяла печенью, которое то и дело таскала из пачки.

— А что сможешь сказать про Зою? — поинтересовалась я.

— Ой, это вообще тема. Я всего несколько раз ее видела. Зомби.

— Как под наркотой?

— Да какая там наркота? Да я и не знаю, как себя ведут люди, принимающие наркотики. Нет, скорее, просто от природы такой тип. Знаешь, есть такие тихие чудики, что их как будто бы и нет? Никто не замечает, когда они приходят и уходят. Ты не можешь представить, что они могут смеяться, сердиться, плакать. Никаких эмоций. Прибитые. Внешне точно такие же — выцветшие, как картошка в мундире. Удивляюсь, как им удается оставаться такими бесцветными во всех областях жизни. Мне их хочется назвать шуршащими. Тонкие и бледные, ткни пальцем — рассыпятся в пыль, а потом снова без звука возникнут в другом месте.

— А что насчет внешности? Мужики порой западают не только на красоту.

— Няня-то? — переспросила Наташа. — Положа руку на сердце, скажу твердое «нет». Говорю же, она никакая. Там не помогут ни косметика, ни одежда. Елена объяснила, что, кроме бизнеса, она еще и благотворительностью занимается. Эта Зоя когда-то была бездомной. Не из тех, что ночуют под мостом, а из тех, кто ныкается по знакомым. Работы не было, документы потеряла, на родину возвращаться не хотела. Елена увидела ее на заправке, та просила денежку подать. Разговорились, и Елена предложила ей пожить в доме, помочь по хозяйству. Девчонка разрыдалась от такой добросердечности и согласилась. Сама же Елена очень гордилась своим поступком. Из нее во все стороны перло тщеславие, а зря. Добрые дела надо делать молча, а не за признание. У меня был ученик, его бабушка жила около железной дороги. Каждый день она ходила туда, чтобы найти сбитых кошек или собак. Тех, кого можно было спасти, забирала домой, лечила, а потом пристраивала. Ни у кого денег не просила, никому не рассказывала, потому что ей было стыдно. Боялась, что соседям не понравится, засмеют или пустят сплетни о том, что у нее из-за двери вонищей несет. Внук тоже помогает, предлагал мне котеночка, но я не решилась, я же целыми днями была на работе. Бабуля-то тоже помогает сделать мир лучше, но почему-то молчит об этом. Может, я и не права…

Наталья обреченно махнула рукой.

Вот те на! Вот тебе и содержанка, тыкающая пальчиком со словами: «Хочу! Дай!» Мареев-то, оказывается, и не знал свою девушку.

— Так вот, — очнулась Наталья. — Няня и Шумский вряд ли состояли в отношениях. Во-первых, эта Зоя реально всего боялась. Во-вторых, Вася не решился бы замутить с няней при жене. Но я же всего не знаю, Тань.

— А у тебя с Василием что-то было?

Наташа не стала разыгрывать комедию.

— Было. А что такое?

— Расскажи, пожалуйста. Как вы сблизились, когда расстались?

Она встала с дивана и подошла к окну. Отодвинула занавеску. На подоконнике стояла пепельница и лежала пачка сигарет. Мне закурить она не предложила.

Некоторое время курила, не оборачиваясь, словно решала, отказать мне в просьбе или нет.

— Ладно, — пробормотала она. — Все равно дело прошлое. Только между нами. Мы встречались несколько раз.

— И каким тебе показался Василий в отношениях?

— Тюфяком, — вздохнула Наташа. — Симпатичным, правда. Это и отношениями назвать нельзя, было всего три встречи, во время которых он постоянно боялся, что нас застукают. Встречались, кстати, здесь, на этом самом диване.

— Он рассказывал что-нибудь о Елене?

— Разумеется, — раздраженно бросила через плечо Наталья. — Почему-то каждый из них начинает вспоминать бывших во время свиданий. Словно дают понять: смотри, какая красивая девушка меня выбрала, вот так-то. Блин, так бы по башке и треснула.

— Вася тоже так говорил о жене?

— И так, и не так.

Она стряхнула пепел.