Принять учись (СИ)

— Я знаю. Но может вы в курсе, менял ли он лекарства в последнее время? Или что-то ещё подозрительное?

— Нет, ничего такого.

— Может у него были недруги? Кто-то незнакомый появлялся рядом с ним?

— Н-нет, — а сама чувствую, как начинаю белеть.

— С вами всё хорошо?

— Лиза?

— Да, всё нормально, просто я…

— Понимаю, потерять близкого человека тяжело, но, если вы что-то вспомните, дайте знать.

— Хорошо.

Когда всё закончилось и все разошлись по домам, остались только мои друзья, Женя и все остальные ребята с его стороны. Я убирала на кухне, когда увидела пачку лекарств дедули. Странно, он держал лекарства всегда в другом месте.

Взяв упаковку, увидела, что там пусто, хотела уже выкинуть упаковку, но заметила, что там лежит какой-то кусочек бумаги. Развернув его, прочитала записку: «Ты знаешь, кто следующий».

Я чуть не упала, когда прочитала это. Еле удержалась на ногах. Что же это….

* * *

— Влад, ты в курсе ситуации с Макаром? — решил спросить у лучшего друга Лизы.

— Есть такое. И тебе уже досталось?

— Есть такое.

— Не думал, что он вернётся. Мы тогда кое как Лизку отмазали. Он знатно её подставил, издевался… И думали, что уже никогда его не встретим, столько времени прошло, но он всё же объявился, — грустно и удручённо говорит парень, как будто появление Макара сродни настоящей вселенской катастрофе. В его голосе читалась то ли обречённость, то ли сожаление с примесью горечи.

— Расскажешь?

— Только то, что связано с его подставой. Личное она пусть сама рассказывает, если захочет.

— И на том спасибо.

— Он стоит за более крупной рыбой и сам не последний человек. Использовал Лизу для своих тёмных дел с наркотой. Она это дело не переваривает, так как мать загнулась от наркоты, поэтому он и действовал скрытно. А когда всё вскрылось и её повязали, пришлось немало потрудиться, чтобы вытащить и отмазать её, а этот, как сквозь землю провалился. Она, конечно, к тому моменту уже знала кто он и что он, и порвала с ним, но этого ублюдка разве что-то остановит…

Договорить он не успел, потому что с кухни послышался грохот разбитой посуды. Я рванул туда.

Лиза сидела на полу и дрожащими пальцами собирала осколки. Я никогда не видел её в таком состоянии. Вся её боль отдавалась во мне.

— Лиза, Лиза. Не надо, оставь.

— Надо убрать.

— Оставь, я уберу, — перехватывая её руки и вынимая осколки, говорю я. — Давай, вставай.

Подхватив её на руки, дал всем понять, что забираю Лизу к себе, остальные сами разберутся.

Ехали в полной тишине. Лиза беззвучно плакала и казалось, боялась каждого шороха. Бедная моя девочка, как же я хочу помочь ей, забрать её боль.

— Может хочешь в душ сходить?

— Нет.

— Тогда пошли спать.

Лиза послушно позволила себя уложить и даже обнять. Если бы я мог забрать её переживания, сделал бы это не задумываясь.

— Почему? — вдруг спрашивает она.

— Что почему?

— Почему ты продолжаешь забиться обо мне, даже после того, как я обидела тебя?

— Потому что любимых не бросают. Я хочу разделить с тобой твою боль и защитить. Ты самое дорогое, что у меня есть.

— Прости меня…

— Не за что прощать. Я тоже не ангел, знаешь ли.

Она развернулась ко мне и прижалась, как маленький котёнок. Крепко её обняв, я надеялся, что хоть так ей станет чуточку легче.

— Я люблю тебя, Лиса. Просто знай это.

Так она и уснула, прижавшись ко мне, беззвучно плача.

Я проснулся первым. Лизу будить не стал, лишь получше укрыл её тонким одеялом и нежно поцеловал в макушку, после чего бесшумно вышел из комнаты, чтобы дать ей хорошенько отдохнуть. Ей сейчас это нужно, как никогда.

Пока варил кофе, написал Диману:

— Ты не против, если Лиза пару дней не выйдет на работу?

— Какие вопросы. Пусть отдыхает и приходит в себя сколько потребуется.

— Спасибо, брат.

— Как она?

— Сейчас спит. Но бля… что-то явно не так.

— У неё дед умер.

— Я не об этом. Что-то вчера её напугало, сильнее чем она была напугана до этого.

— Хм… попробуешь поговорить с ней?

— Сомневаюсь, что этот разговор увенчается успехом.

— Попытка, не пытка.

— Ладно, ещё раз спасибо.

— Давай.

Проверил как там моя девочка. Ещё спит. Значит могу приготовить завтрак и тогда можно будить.

Заварил её любимый чифирь с сахаром. Как она только может пить такой крепкий чай? Ладно кофе, всё понимаю, он такой и должен быть, но чай? Бррр… Сначала хватился делать ей завтрак аля-девочка, а потом вспомнил, что моя зазноба любит пожрать знатно, так что долой всякие авокодо-мукадо, дорогу бекону и яичнице с тостами. Вот это я понимаю, это по-нашему.

Расставил всё на поднос и поплёлся в спальню. Завтрак в постель, вот это я мощь! Гордость так и распирала. Не припомню, чтобы я вообще когда-то делал подобное для женщин.

Поставив всё на прикроватную тумбу, аккуратно присел рядом с моей девочкой и стал поглаживать её по волосам.

— Эй, Лиса, хитрюга моя, просыпайся.

Она заворочалась и лишь сильнее укрылась одеялом, чтобы спрятаться.

— Давай, уже почти полдень.

— Не хочу, — тихо говорит она.