Принятие

– Вот они на нее и работают. Боевики с них дань собирают, закупают оружие у местных военных и везут свободно в свою Ичкерию, а нашим матерям оттуда похоронки летят. Понятно, почему военных не любят?

– Да.

– Да еще истерия журналистская. С душком истерия!

– Знаю я! – раздраженно махнул рукой Сергей.

Дед хитро прищурился и внимательно посмотрел на собеседника.

– Ты не оттуда, случайно?

– Оттуда!

– А до этого где был?

– Дед Паша, много где был.

– Уважаю! – протянул тот. – Наливай!

Они чокнулись, выпили, а Сергей подумал, что не зря он прихватил с собой гражданскую одежду.

– Ты, Сережка, не ходи на первый рейсовый автобус, что рано вставать. Поверь мне, он практически никогда не ходит. Поспишь и езжай на поезде.

– Что за поезд? – заинтересовался Сергей.

– «Скобарем» прозывают. По-нынешнему, развозка из трех вагонов. Два раза в день мотается туда и обратно.

– Это хорошо. Я вот что хотел спросить. Котельная же на угле, а это тяжелая работа?

– Естественно!

– Вся Европа на газу работает. Кстати, наш газ.

– Поэтому и на угле, раз весь газ продали. Естественно, что работа тяжелая, но жить-то нужно.

– Может, тебе работу поменять? И жилье где-то же дают!

– Ты что, с ума сошел? Я вижу, что ты давно дома не был, а в России отсутствовал.

– Есть такое.

– То-то и видно. Сейчас цены каждую неделю скачут. Сегодня ты водку по одной цене купил, а завтра будет уже другая. У меня начальник кухонную мебель решил приобрести за двенадцать тысяч рублей. Так вот, приехал он в магазин, а она уже двадцать семь стоит. Пока копил, купил за семьдесят две тысячи рублей.

– Ничего себе!

– А ты думал! Сейчас все заводы закрыты. Работать негде. Много безработных. Кто в торгаши подался, кто в бандиты, остальные еле-еле сводят концы с концами или пьют по-черному. Да и водка теперь одна «паленка». Нелегальные промышленные производства водки вышли в этом году в крупнейшую отрасль теневого бизнеса.

– Дед, ну ты и нарисовал картинку. Даже неуютно стало.

– Такой уж я есть. Всегда правду-матку говорю, а страну мы врагам и предателям просрали. Сплошной кооператив «Рога и копыта».

Сергей улыбнулся, вспомнив доску объявлений.

– А как тебе нынешний президент?

– А что ему будет? Жрет водку, распродает советские секреты, золото партии, и в ус не дует. Заводы закрыты, кругом засилие мелкооптовых рынков-ярмарок. Долбаные барыги-оптовики или просто спекулянты все заполонили. Бизнесмены, мать твою!

Они еще выпили, потом еще и только глубокой ночью устроились на ночлег.

Проснулся Сергей рано. По привычке привел себя в порядок, умылся ледяной водой и переоделся, аккуратно упаковав форму. Бесшумно собрался под оглушительный храп деда. Достал приличную пачку денег и положил на стол, придавив пустой бутылкой. Еще раз мысленно поблагодарил своего ночного собеседника и вышел на улицу.

Вскоре он был на платформе и наблюдал за тем, как толпа с криками брала штурмом вагоны небывалого поезда. Пришлось присоединиться к ней, и она внесла его в вагон. Оказалось, что мест хватило всем, а толчея была ни к чему. Все сразу занялись своими делами: кто читал, кто грыз семечки, а в соседнем купе шумная компания начала пьянствовать, но на них никто не обращал внимания.

Внезапно сердце Сергея сжалось. Он зажмурил глаза. Поначалу ему показалось, что все это привиделось, но когда он их открыл, понял, что это была явь. В соседнем купе спиной к нему сидела Рита. Стрижка у нее была короткая, но профиль ее он не забыл, а она нисколько не изменилась. Он в порыве небывалого чувства вскочил с места, осторожно приблизился к ней и закрыл ее глаза руками, нежно обхватив голову. Она вздрогнула, но сопротивляться не стала, осторожно ощупав его руки.

– Сдаюсь! Не узнала, – произнесла она, а Сергей чуть не закричал от тембра знакомого голоса и убрал руки.

Она повернулась, глаза ее расширились от появившегося словно из небытия Сергея. Жуткий крик застыл в ее горле и заставил онеметь.

– Ритка, неужели это ты?

– Я, – с трудом выдавила она и вскочила с места. – Сережка! Я не понимаю…

Она осмотрелась по сторонам и, увидев любопытные лица, схватила свою сумку и потащила Сергея в тамбур. Из-за ее стремительности он сам едва успел прихватить свой рюкзак.

В тамбуре было густо накурено, но они этого не заметили.

– Сереженька, я не верю своим глазам. Как же так? Тебя же похоронили. Ты так изменился!

Она говорила урывками и судорожно сглатывала. Он улыбнулся, прижал ее к себе и произнес:

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Ты же первое родное лицо, которое я увидел за все эти кошмарные годы. Все расскажу потом, как там мои родители?

– Ты что, не знаешь? – начала она, резко осеклась, прикрыв рот руками, и отстранилась.

– Что не знаю? – нахмурился Сергей, и его сердце замерло.

Она опустила голову и с трудом произнесла:

– Они пять лет назад погибли в автомобильной аварии.

Сергей зажмурился, а из-под плотно сомкнутых век медленно вытекла слеза.

Рита испуганно молчала, а он судорожно выкурил две сигареты одну за другой, жутко скрепя зубами.

– Сереженька, ты где был все это время? – испуганно спросила она и прижалась к нему.

– Похоронены они где?