Принс. The Beautiful Ones. Оборвавшаяся автобиография легенды поп-музыки

Вверху: «Обычно я приношу свои зубы в студию». Принс сидит за клавишными в студии Sound 80 в Миннеаполисе, сентябрь 1977 года. Очевидно, ему казалось, что эта фотография делает его похожим на человека, у которого пропали зубные протезы. Он вскользь начал работать с For You в Sound 80 в комфорте своего родного города, где он надеялся остаться, прежде чем ему пришлось переехать. Он убедил Warner Bros., что может сам спродюсировать альбом, но они пошли на компромисс, отправив Томми Викари, ветерана индустрии, наблюдать за разработкой альбома. Sound 80 недавно установил новую студийную консоль – настолько новую, что Викари чувствовал, что потребуются месяцы, чтобы разобраться с ней. Чтобы не терять времени, Принс и лейбл договорились перенести производство на Record Plant в Саусалито.

Внизу: «Ветер делает с волосами великие вещи!» Принс отдыхает на паруснике в Миннеаполисе, июль 1977 года.

Вверху: «Вид из клетки, в которой я находился, когда подписывал свой первый контракт на запись». В конце июня 1977 года Принс и Хасни вылетели в Лос-Анджелес, чтобы заключить сделку с Warner Bros. Они остановились в отеле Sheraton Universal примерно в десяти минутах езды от штаб-квартиры лейбла, где Принс сделал эту фотографию.

В центре: «Пи-пи – это не плохое слово». Мать Андре Андерсона, Бернадетт Андерсон, улыбается на камеру Принса в Миннеаполисе, июль 1977 года. Как позже напишет Принс на страницах своих мемуаров, Бернадетт была главной фигурой в его жизни, а также неотъемлемой частью сообщества Северного Миннеаполиса, где она была директором YWCA. Когда Принс был еще подростком и его родители находились в постоянных разъездах, Бернадетт взяла его под свое крыло, пригласив жить с ней и ее шестью детьми, из которых Андре был младшим, в доме 1244 по Рассел-авеню Норт. Когда его семейная жизнь наконец стабилизировалась, Принс проводил много времени в подвале Андерсонов, создавая музыку с Андре. Они сформировали Grand Central с кузеном Принса – Чазом Смитом на барабанах, позже замененным Моррисом Дэем. Принс однажды сказал, что планирует посвятить «целую главу» Бернадетте в своих мемуарах, и он все еще жил под ее крышей, когда Хасни стал его менеджером в 1976 году.

Внизу: «Лиса прогуливается по кварталу в Лос-Анджелесе». Лос-Анджелес, июнь 1977 года.

Вверху: «Закат в Лос-Анджелесе». Лос-Анджелес, июнь 1977 года.

В центре: «Мой первый чек от компании». Когда наконец состоялась сделка с Warner Bros., лейбл доставил первый чек Принса в отель «Шератон». Датированный 24 июня 1977 года – менее чем через три недели после его девятнадцатилетия, – он был выписан Принсу Роджерсу Нельсону и American Artists (управляющей компании Хасни) на сумму восемьдесят тысяч долларов – аванс от гонорара. Принс был в восторге от чека, который начал превращать всю его тяжелую работу и сверхъестественный талант в материальное благо. Он поставил эту фотографию рядом с ручкой и расческой для афро, как будто он расчесался только перед тем, как подписать его.

Менее захватывающими были заигрывания, которые Warner Bros. ожидали от него. Чтобы отпраздновать подписание контракта, лейбл устроил прием в La Serre, роскошном французском ресторане на бульваре Вентура. Принса настолько сильно пугала перспектива общения с исполнителями, что его друг Дэвид Ривкин даже предложил ему записать песню для этого случая; так у него была возможность выразить свою благодарность через музыку. Так появилась I Hope We Work It Out, неизданная песня о «естественном создании музыки. Я и W. B.». Очевидный хит среди толпы – La Serre. Песня показала Принса соблазняющим свой новый лейбл: «Now that I know your name and you know mine / Ain’t it just about time that we together? / We could make such beautiful music… forever».

Песня заканчивается взрывом бомбы – пророческим намеком на высокопрофессиональный спор Принса с лейблом в девяностые годы.

Внизу: «Вид из отеля Sheraton Universal». Еще одна фотография города, сделанная в июне 1977 года, когда Принс подписал свой первый контракт на запись.

Вверху: «‘Эй, что происходит?’ Плохой Папа». Джон Нельсон в Миннеаполисе, октябрь 1977 года.

В центре: «Ударь меня в грудь! Давай, сделай свой лучший выстрел!» Андре Андерсон в Миннеаполисе, октябрь 1977 года.

Внизу: «Лужайка и Робин Крокетт». Принс сделал этот снимок своего друга и соседа Робина Крокетта в октябре 1977 года. В 2007 году Крокетт купил дом Андерсона на Рассел-авеню, где Принс и Андре будут репетировать. В интервью 2018 года Крокетт с Ребеккой Бенгал из Vogue вспоминали: «Мы сидели на углу там, на Плимут, в наших розовых бигудях для волос и ждали разрешения пойти и посмотреть на репетицию. Быть фанаткой – это нормально! Это было частью нашей культуры. Мы были северянами, и они тоже… В этом подвале много чего происходило. Вот так. Именно здесь пришло величие».

Вверху: «Моя кузина Дениз». Миннеаполис, октябрь 1977 года.

В центре: «Томми, в своей обычной позе». Следующая фаза грубого пробуждения Томми Викари, Корте Мадера, октябрь 1977 года.