Принц Генри

Отвожу взгляд и направляюсь к Пенелопе, которая обсуждает маникюр с Лаурой Беннингсон рядом с вышкой для прыжков.

– Я пойду в комнату, Пен, – говорю ей я. – Веди себя хорошо, ладно?

Сестра кивает и машет мне.

Мне ужасно хочется повернуться к Генри, посмотреть, пошел ли он «поиграть» с Корделией, но я заставляю себя смотреть на дверь.

А потом выхожу.

Позже, пообедав у себя в комнате рыбой с жареной картошкой, я лежу в кровати и пытаюсь читать «Джейн Эйр», но никак не могу сосредоточиться. Слова сливаются, и единственный образ в моей голове – это Генри Пембрук, в плавках, сидящий в шезлонге у бассейна, смеющийся и попивающий свой виски. Интересно, он остался в бассейне? Или перебрался в комнату одной из девушек – к Корделии или Элизабет, или, ой блин, к Пенелопе – продолжить развлекаться в более частном формате?

Громко захлопываю книгу, обуваюсь и спускаюсь на лифте к бассейну. Уже поздно. В коридорах отеля тихо и безлюдно. Джеймс, личный телохранитель Генри, стоит за дверью бассейна.

– Он все еще там? – спрашиваю я.

– Да, леди Сара.

Я стараюсь держаться бесстрастно, но вряд ли у меня получается.

– Он один?

Взгляд синих глаз Джеймса мягкий и полон сочувствия – не знаю уж, к Генри или ко мне.

– Да. Съемки закончились несколько часов назад, но он так и не вышел. И так и не поел.

Киваю, а потом, вопреки здравому смыслу, позволяю ногам отнести меня внутрь.

Генри плавает на глубокой стороне бассейна, на нудле, а в руке держит полупустой стакан виски. При этом он напевает: «Резиновая уточка, плывущая над водой. Как же мне весело купаться с тобой».

– Ты ведь понимаешь, что это – бассейн, а не ванна?

Взгляд Генри затуманен алкоголем.

– А вот и она. Куда же ты уплыла, уточка? Ты пропустила все веселье. Было здорово.

– Я была у себя.

Он поднимает бокал, расплескивая содержимое.

– Только не говори, что ты читала. Что там у тебя сегодня по списку?

– «Джейн Эйр».

Генри разочарованно стонет.

– Вот же ж депрессивная штука. Это же даже не какой-нибудь чувственный дамский роман или старая добрая эротика.

Я невольно фыркаю – забавно, что принц Генри знает о такой литературе.

– Нет, не сегодня.

– Ну, тогда дай мне знать, когда будешь читать что-нибудь эдакое. Хочу, чтоб ты мне почитала вслух.

Разумеется, я краснею, и Генри посмеивается.

Потом он вдруг опускает голову, набирает в рот воды и пускает струйку высокой аркой.

– Гляди, я – фонтанчик.

Качаю головой.

– Нет, ты – та еще жопа.

Он надувается.

– Разве так говорят с наследником трона?

– Вот конкретно сейчас? Да, – скрещиваю руки на груди. – Ты же накидался в дугу. Давай лучше вылезай оттуда.

– А может, наоборот, ты ко мне присоединишься? Давай, прыгай – бомбочкой, как надо!

– У меня нет купальника.

– Ну так плавай голой. Я зажмурюсь, клянусь.

Он поднимает руки со скрещенными пальцами, демонстрируя, что, конечно же, обманывает. Смеюсь.

– Нет, я так не думаю.

– А чего ты боишься?

– Утонуть. Я не умею плавать.

Если он и удивлен, то не показывает этого.

– Смерти бояться не нужно, Сара, все умирают. Чего по-настоящему стоит бояться – так это не успеть пожить до.

Приближаюсь к самому краю бассейна.

– Очень поэтично, Генри. А теперь давай вылезай. Плавать пьяным в одиночестве опасно.

– Ну так не дай мне плавать в одиночестве! Водичка отличная. Давай, я покатаю тебя от бортика к бортику – чтобы ты столкнулась лицом к лицу со своим страхом. А потом я буду хорошим мальчиком и вылезу, обещаю.

На этот раз он не скрещивает пальцы. Соскользнув с нудла, удерживая стакан над водой, он толкает нудл ко мне. И ждет.

Похоже, он и в самом деле твердо вознамерился добиться своего. И внутри меня вдруг расцветает странное чувство – мне в самом деле хочется попробовать. Голосок этого ощущения тихий, но настойчивый. Скорее всего, это влияние Генри – он вызывает во мне столько странных… чувств. Как будто я в безопасности, и вместе с тем все дико и немного безумно.

Генри побуждает меня в самом деле хотеть попробовать. Или попробовать новый опыт.

Или попробовать что-то с ним.

В общем, я делаю глубокий вздох и сбрасываю обувь. Стараясь, чтобы руки и ноги не дрожали, я поворачиваюсь и присаживаюсь на край бассейна, а потом осторожно спускаюсь в воду. Хлопковые трусики и футболка липнут к телу, но они легкие и не тянут меня вниз. И все же я держусь за край бассейна так крепко, что побелели костяшки пальцев.

Генри тут же оказывается рядом. Его кожа теплая, скользкая, но его руки, обхватывающие меня за талию, как будто отлиты из стали – крепкие, сильные.

– Молодец, храбрая девочка, – шепчет он мне на ухо.

Поворачиваюсь в его объятиях и обхватываю его за шею. Я сучу ногами, и ощущение, что я не чувствую дна, вгоняет меня в панику.

– Тише, тише, я тебя держу.

Генри перемещается, ложась на спину, и устраивает меня у себя на груди, словно мой личный королевский матрас. А потом он берет стакан с бортика бассейна и передает мне.

– Подержи, ладно?

Неспешно он отталкивается от бортика, и вода обтекает его руки и плечи, когда мы плавно скользим к центру бассейна. Я уже дрожу чуть меньше.