Принц и нищая

Поэтому, увидев среди пятёрок четверку по литературе, она окаменела. Это был провал, пропасть, из которой тянуло мертвенным холодом. Надя почувствовала, как на её сердце лег кусок льда, а затем щеки полыхнули адским огнем.

Находясь в прострации, она отвлеченно думала о том, что теперь ей стало понятно, на что намекала Нина Ивановна несколько дней назад. Нина Ивановна была их классным руководителем с пятого класса.

Она была довольно симпатичная стройная среднего роста, блондинка, причем натуральная и с голубыми глазами. И все же, не смотря на это — старая дева.

К Наде она относилась по-разному. Сначала равнодушно. Потом с подчеркнутой приветливостью. Потом, с презрением: это когда отец Нади первый раз сошелся с Натальей Борисовной. Потом когда он выгнал Наташку из дома, опять с радушием. Теперь снова ненавистью.

Надя догадывалась о причинах перемен отношения старой девы, — в деревне все на виду, и люди говорили, что ей очень хотелось замуж за отца Нади. Однако Надя не хотела понимать, какое она имела отношение к личным делам отца, отец взрослый человек и не захотел бы слушать мнение дочери о том, с кем ему жить.

Старые девы мстительны, и Надю предупреждали, что Нина Ивановна может подкинуть ей какую-либо пакость, и потому готовилась к этому.

Но четверка в аттестате, которая ставила Наде дополнительные барьеры при поступлении в университет, это было слишком.

«Подло обижать того, у кого и так ничего нет! Особенно, подло и низко, когда это делает тот, кто десять лет представлялся учителем и внушал тебе десять заповедей: не убей, не укради… образцы идеальных отношений людей. Но подло учить быть честнее, чем сам, потому что такой человек сам не знает, что такое честность»! — путаясь в мыслях, думала Надя, и внутри разгорался огонь злобы. Это чувство рвалось наружу. Но что она могла сделать — подойти к подлой женщине и устроить ей при людях скандал?

Заметив, что лицо Нади побагровело от злости, Люська бросила беглый взгляд на открытый аттестат в руке, заметила зорким глазом четверку, и все поняла. Между подружками тайн не было, и Люська знала об отношениях между Надей и учительницей. Знала она и что Надя девушкой была смирной, но если она разойдется, то в ярости натворить может многое.

Поэтому опасаясь каких-либо последствий, Люська горячо зашептала на ухо подруге:

— Плюнь, Надя, на все. Нинка стерва, с ней ни один мужик не хочет жить. Так что больше, чем она напакостила себе, ей не вреда не нанести.

Она еще что-то говорила тихим шепотом, Надя ее почти не слышала поэтому понимала лишь часть ее слов, тем не менее Люська дело сделала, первая злость прошла и Надя уже отвлеченно думала, что никакой скандал ничего уже не может изменить, и что теперь ей придется, по всей видимости остаться в деревне.

Пока она размышляла, завхоз и уборщица стол спереди убрали, вперед вышли заведующая клубом и физрук, нарядившиеся в «народные» костюмы и что-то не очень стройно запели. Затем малышня изобразила несколько танцевальных па.

Надя смотрела на это без всякого интереса, хорошо, что этот концерт продлился не больше получаса, и затем директорша объявила, что начинается выпускной бал. После ее команды парни сдвинули стулья к стенам, заведующая клубом включила магнитофон.

Наде не хотелось веселиться, и она, посидев некоторое время, собралась уходить, но Люська схватила ее за руку уже на выходе.

— Ты куда?

Надя нетерпеливо дернула руку.

— Отпусти.

— Ага, щас! — проговорила Люська, и от нее почувствовался запах алкоголя, но руку она не отпустила. Вместо этого повторила вопрос.

— Ты куда?

— Не знаю, — ответила Надя, и Люська взглянула в ее глаза.

«Какие у нее бешеные глаза», — с удивлением подумала Надя.

— В речке, что ли, топиться? — насмешливо спросила Люська.

— Может, и в речке! — с вызовом ответила Надя.

Люська с сожалением оглянулась на зал, — там объявили «белый танец», — и сказала:

— Ладно. Только давай сначала поговорим.

Ведя Надю, как маленькую за руку, она провела ее в беседку на краю школьного двора. Дальше была река, в темноте ее не было видно, и о том, что там река можно было догадаться только по веявшей из темноты сырости.

— Подруга, ты че так расклеилась? — Спросила Люська, присев рядом.

Надя вздохнула.

— Ты понимаешь…

Она собралась повторить Люське то, что уже не раз говорила: что ей нужен аттестат с пятерками, и что…

Люська перебила ее.

— Ну и что?

— Что — «ну и что»? — удивилась Надя.

— Ну и что, что у тебя в аттестате четверка? Ведь все остальные пятерки.

— Ну да…

— Тебе их ставили по блату?

— Нет. Ты же сама знаешь, что я учебники знаю, чуть ли, не наизусть.

— Если ты сама заработала пятерки, то почему ты думаешь, что ты не сдашь экзамены?

— Ну, Город…

— А что Город? Там такие же люди. К тому же зачем сегодня думать о том, что будет завтра? Сегодня хороший день, там — в зале музыка, танцы, весело.

Надя взглянула в сторону школьных окон. Они ярко светились. Желтый свет излучал тепло, и Надя почувствовала, как по ее спине пробежал холодный сквозняк. Она вздрогнула.