Принц из деревни

– Почему… нет? – улегшаяся было тревога всколыхнулась с новой силой. – Что-то случилось?

– Да ложись ты, говорю! – прикрикнула на меня баба Глаша. – Все, что могло случиться, уже все равно случилось, от прыганий твоих никому лучше не станет. Быстрее поправишься, быстрее за ним поедешь. Так что лежи, отдыхай, а пока еду принесу тебе и одежду.

– Скажите, что с Владом! – взмолилась я, удерживая ее за сухонькую морщинистую руку. Удивительно, что в этом тщедушном теле оказалось столько силы.

– Не умеете терпеть и ждать, от того и проблемы ваши, – нравоучительно заявила старушка, но молчать больше не стала, все же, видимо, сжалившись надо мной. – В больнице он, сместилось что-то там в позвоночнике, боли сильные начались. Говорила ему, чтобы у меня остался, пока не поправится, да какое там! Разве вы слушаете? Почти сразу и уехали, друг этот его, Олег повез. А тебя не пущу! – погрозила она мне пальцем. – Врач тебе не нужен, отлежишься, а уж потом мчись, куда хочешь.

– Выходит, ему хуже стало? – я выхватывала из сказанного лишь то, что волновало больше всего. При мысли о том, что Влад сейчас, возможно, страдает, и самой стало больно. Сердце заныло, а в животе осела противная тяжесть.

– Ну, как посмотреть, – возразила баба Глаша. – Коли он несколько месяцев уже вообще ничего не чувствовал, то этой боли только порадоваться можно. Да ты не бойся, сильный он, справится. Есть ему, ради чего стараться. И ради кого.

Вместе с одеждой старушка принесла мне тарелку… овсяной каши. Густой, пышущей жаром и щедро приправленной ароматным золотисто-янтарным маслом. Совершенно немыслимое угощение: я не ела такую, наверно, еще со школьных лет. Даже вкус ее забыла. И сейчас немного растерянно смотрела на преподнесенную мне еду, не до конца осознавая, кем чувствую себя больше: маленькой девочкой или тяжелобольной. Не могла понять, как реагировать.

– Ну, и что ты смотришь? – сурово спросила Глафира Кузьминична. – Ешь, пока горячая. Про диеты свои забудь, тебе силы восстановить надо.

Я улыбнулась, пробуя первую ложку. В детстве не любила кашу, а сейчас оказалось очень вкусно. Может, потому что не ела почти сутки, или же просто стала мудрее, откидывая ненужные капризы.

Справившись с едой, поднялась с постели и оделась, действительно ощущая прилив сил. Подошла к окну, рассматривая простирающееся за ним снежное поле. Отсюда было не видно берега, но развернувшаяся там совсем недавно картина отчетливо встала перед глазами.

Я вспоминала уставшее лицо Влада, горечь, впитавшуюся в его черты. Как он жил все эти месяцы? Я терзалась обидами, а его разъедала совсем иная боль. Безысходность. Мне вряд ли удалось бы понять в полной мере, что он чувствовал. Но зато теперь знала абсолютно точно, как опасно торопиться с выводами.

Далеко не всегда то, что кажется очевидным, на самом деле является таковым. Хорошо, что мне удалось понять это не слишком поздно и не потерять любимого человека окончательно. И очень хотелось избежать таких жутких ошибок в будущем.

В дверь неожиданно постучали, и я увидела мужчину, в доме которого летом общалась с Сотниковым. Олег вошел в комнату, окидывая меня оценивающим взглядом.

– Как вы? Оправились немного?

Я пожала плечами. Слабость полностью не ушла, как и ноющая боль в теле, но наверно, это неизбежно. Да и волновало меня гораздо меньше, чем мысли о Владе. Ему-то точно сейчас было намного хуже.

– Со мной все в порядке. У вас ведь есть машина? Отвезете меня в больницу?

– Быстрая какая! – усмехнулся мужчина. – Кузьминишна сказала, еще бы отдохнуть. Влад мне голову оторвет, если вам хуже станет из-за лишних нагрузок.

– Так вы его и испугались! – хмыкнула я в ответ. Хорошо помнила, как он летом, в отличие от жены, принял решение, показавшееся ему правильным. Пропустил меня к Сотникову. Значит, поверил. Вот и сейчас нуждалась в такой же вере. Не только потому, что с его помощью могла значительно быстрее добраться до города. Олег был тем человеком, который находился с Владом все эти месяцы. Знал, что тот переживает. Оказался вовлечен в то, что мне еще только предстояло узнать.

– Олег, пожалуйста. Я должна быть рядом.

Мужчина помолчал, а потом задумчиво произнес:

– Просто не будет, Оксан. Думаю, вы уже успели понять, как он упрям. Да и проблема ведь не делась никуда. Врачи по-прежнему не дат никаких прогнозов. То, что случилось, было реакцией организма на стресс. Такое случается… иногда. Но еще ничего не гарантирует в будущем.

– Спасибо, что предупредили, – процедила я. – Влад, значит, и дальше собирается продолжать выделываться? Что же, буду иметь в виду. Хотя, честно говоря, иначе представляла нашу с ним встречу. Но раз так, придется эти планы поменять.

Олег сощурился, рассматривая меня, а потом запрокинул голову и рассмеялся звонким, раскатистым смехом.

– Понимаю, почему он в вас влюбился. Вы ведь так просто теперь не отступитесь, да?

– Когда мы можем ехать? – я вообще не видела смысла продолжать этот разговор и терять время. Уже давно надо было быть там, с ним. И совершенно не важно, хотел он того или нет.