Принц по ГОСТу

Мне молча подали руку в черной перчатке, на которую я смотрела с изумлением, осторожно, недоверчиво положив поверх нее свою. В зале царила тишина. Я видела золотистые волосы, которые ложились на черный камзол. Даже сквозь перчатку чувствовала холод чужой руки, пока меня медленно вели в центр зала. Оркестр выдул первую режущую ноту, а потом стал медленно входить в ритм. Музыка становилась все мягче и мягче. Я растерялась… Я не умею танцевать… Я не знаю, куда девать руки и…

Мои пальцы дрожали, а их молча успокаивали в своей руке. Я сглотнула и вцепилась в чужое плечо, лихорадочно семеня ногами… А еще мне совсем не нравились эти взгляды… И платье было хоть и невероятно красивым, но таким неудобным! И туфли тоже были неудобными… И паркет скользким… И атмосфера недоброжелательной… Наверное, так оправдываются футболисты, не умеющие играть в футбол… Я запаздывала, чувствуя себя бревном, которое таскают за собой по паркету… Иногда, чтобы войти в ритм, я спешила, сжимая чужую руку изо всех сил… Но потом отвлекалась и понимала, что снова опаздываю. Мои ноги меня не слушались, двигаясь слишком медленно и как-то неуклюже. Я случайно наступила на чужую ногу, но меня погладили по руке пальцами, а потом стали осторожно гладить мою талию, успокаивая… Через мгновение я почувствовала себя очень приближенной к его хозяйской персоне. Глубоко дыша, сопя от усердия и стиснув зубы, я продолжала семенить по паркету под нежную и чертовски грустную музыку, которую писал неизвестный композитор, вдохновленный скачками валютных рынков. Она то поднималась в игривый мажор надежды, то резко опускалась в тоскливый минор разочарования, минуя зловещие переходы, во время которых меня прижимали к себе, ведя по залу.

Я не чувствовала его дыхания, но чувствовала, как бережно держат мою руку, как молчаливой улыбкой прощают мои ошибки. «Давай, посмотри на него!» – убеждала себя, незаметно кусая губы. У меня не хватало смелости поднять глаза, чтобы встретиться взглядами. «Ну чего ты боишься?» – шептала я самой себе, чувствуя, как меня качает в чужих руках. Пуговицы, отделанные драгоценностями, воротник-стоечка с черным узором и черными сверкающими камнями, светло-русые волосы, лежащие на плечах, красивый подбородок, красиво очерченные губы и черное, глухое кружево маски, скрывающей даже цвет глаз… Пока я пыталась присмотреться получше, мне подарили насмешливую улыбку.

Музыка набирала обороты, заставляя нас кружиться еще быстрее, а потом резко стихла, завершаясь тяжелым аккордом. Улыбка, адресованная мне и…

Я дернулась, глядя, как мои руки обнимают тьму, как она рассыпается черным прахом, окутывая меня с ног до головы, а на пол падает черная маска…

Синие… У него синие глаза…

Глава пятнадцатая В лесу что-то сдохло…

Хорошо, когда девушка умеет готовить.

Особенно покушение!

Приятно, когда нежеланные гости вылетают пулей из твоего дома с криками: «Быстрей отсюда!», «Ноги нашей здесь не будет!», «Карету! Срочно подавайте карету!». Карету «Скорой помощи», желательно. Видимо, план эвакуации был отработан заранее, поэтому негодующие гости столпились у входа.

– Мы еще родительское собрание будем проводить ежемесячно! – Я всеми силами пыталась подбодрить пока еще присутствующих родителей. – Поверьте, это – не последний наш праздник! Как насчет бала через месяц?

Не знаю почему, но в эти моменты шаги эпично ускорялись. Я пыталась глазами ревнивой парикмахерши найти ту самую миниатюрную блондинку, которая оставляла заявку на стрижку «под ноль», а мимо меня с гордым видом прошла четырехногая королева в сопровождении фрейлин. Она явно спешила к выходу, но дверь была закрыта. Понимаю, что, возможно, это – первый кентавр, которого я видела в этом мире, но что-то меня смущало. Не хочу показаться нетолерантной к представителям четвероногих меньшинств, но иметь передние ноги тридцать шестого, а задние сорок третьего – не так-то легко для самооценки. Я мало что понимаю в моде кентавров, однако, как начинающий кутюрье, проявивший себя и смекалку в выборе маскарадного костюма, могу смело заметить, что сапоги на задние копыта и туфельки на передние – моветон!

Сердце сжималось от жалости, когда королева одергивала юбку, подозрительно оглядываясь по сторонам. А вдруг кто-то заметил? Ай-я-яй! Я бы тоже слегка стеснялась, если бы на задних ногах у меня было ярко выраженное плоскостопие.

– Простите, – сладенько улыбнулась я, подходя поближе. – А вы где такие сапоги красивые купили? Не подскажете адресочек?

– Да как ты смеешь! – занервничала королева, звонко чихнув местом, явно для этого не предназначенным.

– Мама! – послышался мужской шепот. – Мы там скоро, а то мне неудобно!

Это было так трогательно, что я чуть не пустила скупую слезу.

– Не подходи! – орала королева, а к моей груди сопровождающая ее охрана приставила мечи.

Мечи тут же вылетели из рук и со звоном упали на паркет. Я-то понимаю, почему она нервничает. Мне как почетной акушерке предстояло принять роды прямо в зале.