Принц в высоком замке

— Я понимаю ваши чувства, — тихо произнесла Эльма. — И очень сочувствую, что вы вынуждены были пойти на радикальные меры. Но, может, вам действительно лучше самому рассказать мне о замке? Если я не отниму у вас время, — поспешно добавила она и внезапно поняла, что очень хочет, чтобы Адлер ей показывал именно Кристоф. Потому что он… понравился ей. — Ваш дворецкий не слишком жалует меня. А вы любите замок. Тогда экскурсия получится очень хорошей, туристов станет больше и… — Она запнулась. — Может, однажды необходимость пускать сюда чужих людей перестанет быть такой острой.

Кристоф несколько мгновений удивленно смотрел на нее, покачивая головой.

— Вы сейчас говорите что-то совсем непонятное, Эльма. Вы должны заботиться об интересах вашей фирмы. Наверное, вы имели в виду нечто другое, а не план поскорее привести сюда огромную толпу туристов, взять с них всех деньги и на них отремонтировать Адлертрененштайн, а потом снова всех выгнать?

— Что-то в этом роде, — со вздохом созналась Эльма.

Кристоф побарабанил пальцами по столу.

— Боюсь, вы немного неверно представляете себе ситуацию, Эльма. Я юрист, а не бизнесмен и все-таки понимаю, что единовременными вложениями дело не поправишь. — Кристоф задумчиво посмотрел на замок.

Эльма тоже невольно оглянулась.

Серые стены, мох, плющ, узкие окна, зубцы… С виду Адлер казался вполне ничего, но Эльма помнила, что внутри многое едва держится, только что не рассыпается от старости. Все это нужно реставрировать, а реставрация начнется, когда у владельцев появится достаточно денег…

— А разве ЮНЕСКО не выделяет вам средства?

— Увы. Объект находится под охраной, однако в частном владении, что несколько осложняет ситуацию. — Тон Кристофа стал резче. — Эльма, вы выглядите сообразительной девушкой. Я сейчас рассказываю это вам потому, что вас, кажется, искренне заинтересовала судьба нашего замка. Не хотелось бы, чтобы эти печальные факты стали достоянием общественности, поэтому дайте мне обещание, что разговор останется между нами.

— Разумеется, — пробормотала Эльма, пытаясь переварить высказывание о сообразительной девушке. Что Кристоф имел в виду? Прозвучало не очень приятно.

Эльме хотелось, чтобы он увидел в ней не милую девушку-гида, а женщину. Просто женщину. Вот так. И профессионала, разумеется, но женщину в первую очередь.

— Что ж, хорошо. — Кристоф заглянул в свою чашку, увидел, что она пуста, но кофе доливать не стал, а взял стакан с соком. — Адлертрененштайн переживал разные времена — и плохие и хорошие. Бывало, что при моих предках владения процветали. В двадцатом веке все пришло в упадок. Мировые войны, общая политическая нестабильность… Вы понимаете. К сожалению, дела в нашей семье шли не лучшим образом. И я, вступив во владение замком, обнаружил, что на его полноценный ремонт не хватает средств. Рассмотрел различные варианты, и самым приемлемым оказался вот этот.

— Но ведь есть и плюсы. — Эльма старалась говорить очень осторожно, чтобы не разозлить его. — Во-первых, вы достигнете нужного результата. Можно привлечь какой-нибудь местный фонд, пригласить спонсоров, устраивать культурные мероприятия… Люди познакомятся с историей замка, и это прекрасно! Во-вторых…

— Вы все-таки не понимаете, — произнес Кристоф с досадой. — Это дом. Дом, в котором живут. И здесь не нужны посторонние. Даже с благими намерениями.

Это прозвучало обидно. Эльма вытерла салфеткой губы и встала.

— С вашего позволения, я пойду поищу Экберта и не стану больше отнимать ваше время.

Кристоф промолчал, и ей ничего не оставалось, как развернуться и уйти. Какой же все-таки этот граф надменный наглец! Считает себя выше всех и думает, что его мнение единственно верное. Да, ему неприятно, что приходится так поступать, но ведь, если семейное благополучие дало трещину, хороши почти все средства? Или Эльма ничего не понимает в тонких чувствах аристократов? Скорее всего.

Ну и ладно. Она займется делом, которое любит и умеет делать, а Кристоф пусть замыкается в своей обиде на все прогрессивное человечество и сидит за завтраком один.

Эльма взяла в своей комнате любимый толстый блокнот и спустилась на первый этаж, разыскивая дворецкого. Того нигде не было видно, зато откуда-то слышались голоса. Эльма пошла на звук, свернула в коридорчик, где еще не ходила, и оказалась на кухне.

Это помещение выглядело симпатично и оборудовано было вполне современной техникой. У плиты стояла худенькая женщина в необъятном переднике и что-то помешивала деревянной ложкой в огромной кастрюле.

— Добрый день! — весело сказала Эльма. — Вы, наверное, Паулина?

Женщина обернулась. У нее было живое и подвижное лицо и глаза, как у веселой таксы.

— Здравствуйте! А вы приехали к нам из Майнца, верно? — Она жестом указала на большой деревянный табурет. — Присаживайтесь. Хотите пирожков и кофе?

— Я только что позавтракала.

— Тогда сок и печенье?

— Ну хорошо, — вздохнула Эльма, устраиваясь на табурете.

Паулина пододвинула к ней тарелку с домашним печеньем и налила яблочный сок в глиняную кружку.

— Вы превосходно готовите.

Повариха покачала головой.