Принцесса Чикаго

  «Мне все равно!» Боль прекратилась. «Прости, Беппе, ты знаешь, что это не я».

  Он выглядел совершенно напуганным.

  Я успокаивающе улыбнулась ему, хотя внутри я была психом. «Моя больничная сумка у входной двери, розовая - под пальто. Можешь принести ее для меня? »

  "Сумка-"

  «Как только ты это сделаешь, ты отвезешь меня в больницу». Я схватилась за живот, который напрягся и упал. «Потому что я либо рожаю, либо у меня камень в почках».

  Беппе сделал, как его просили.

  Глава двадцать седьмая

  Я испустила крик боли.

  «Я знаю, София». Алессандро вытер пот со лба и шеи. "Я знаю, любовь моя. У тебя все прекрасно. Продолжайте идти."

  Схватка прекратилась, и я рухнула на кровать. Я так устала, и мне было так больно. Казалось, все болело: спина, колени, плечи, внутренности - желудок пытался меня убить. Этот ребенок собирался вылезти из меня, будь то в процессе.

  В течение нескольких часов я сокращалась. Я ходил по комнате, лежала на кровати, немного подпрыгивала и меня рвало от боли. Алессандро и Дита энергично ухаживали за мной, принося мне воду и позитивно ободряя. Доктор Парлатор проверила, насколько я близко, и покачала головой.

  «Я так устала». Я рыдала. Я хотела упасть в себя и больше никогда не возвращаться. "Очень устала."

  «У тебя все прекрасно, София. Это будет недолго ». - сказал доктор Парлатор.

  «Не лги мне!» - рявкнула я.

  Я хотела встать. Я не могла больше лежать на спине.

  Алессандро помог мне сесть, затем встал с кровати и обошел больничную палату. Я держала руку на стене, чтобы удержать себя.

  Мои легкие начали сжиматься, и я сжала руку Алессандро. «Мне нужно выйти на улицу. Я не могу дышать».

  Окно было открыто, и я высунула голову. Свежий ночной воздух наполнил мои легкие, утирая стерильный запах больницы, и я вздрогнула. Это был теплый осенний день - и я застряла внутри от мучительной боли.

  В этот момент началось еще одно сокращение. Я чувствовала, как мое тело готовится, предупреждая меня.

  Я отодвинулась от окна и держалась за стену. Потом пришла схватка.

  Это было непохоже на то, что я когда-либо чувствовал. Мне казалось, что мои внутренности разлетаются на части. Или даже то, что мне вырвал все внутренности львом. Мои кости, казалось, двигались вместе с мышцами. Вот насколько сильным было напряжение сжатия.

Боль пронзила меня, заставив крик чистой боли сорваться с моих губ. Меня не волновали плач и вопли - я перестала заботиться час или два назад, когда меня вырвало от боли.

  Я так сильно сжала руку Алессандро, что почувствовал, как его кости испустили крик протеста.

  Муж потер мне спину. "Скоро моя любовь. Скоро ты будешь держать нашего ребенка, и это будет только болезненное воспоминание ».

  "Когда?" - спросила я, а потом засмеялась над безумием моего вопроса. Кто, черт возьми, знал когда?

  Прошло еще время, но я больше не измеряла свою жизнь секундами и минутами. Но схватки. Пространство между ними было моей передышкой, но когда схватки становились все ближе и ближе, мои перерывы становились очень маленькими.

  «Глубоко вздохни, София», - проворковала доктор Парлатор. Она нащупала мой живот. «Ребенок низко опущен, голова опущена. Это хорошо. Все идет хорошо, София.

  «Когда сработает эпидуральная анестезия?» - простонала я.

  Доктор Парлатор и Алессандро переглянулись.

  «Тебе уже сделали эпидуральную анестезию, София». Сказал доктор. «Но это не гарантия, что вы не почувствуете боли».

  «Тогда принеси мне еще одну!»

  По моему лицу текли слезы. Я представляла себе эпидуральную анестезию, чтобы избавиться от боли на всю жизнь. Вместо этого он длился несколько часов и онемела только правая сторона моего тела. Я была вынуждена полагаться на кислород и руки Алессандро - ни то, ни другое не избавило меня от боли.

  Эти схватки были уже достаточно болезненными и достаточно продолжительными.

  Схватки начались накануне на крыльце. Я думала, что они ужасны, но теперь я оплакивала эти ранние схватки - они были ничем по сравнению с настоящими схватками. Беппе испугался, но сумел доставить меня в больницу. Алессандро встретил нас там с растрепанными волосами и запаниковавшими глазами.

  Я пришла на две недели раньше - недостаточно рано для беспокойства, но достаточно рано, чтобы меня экстренно приняли. Судя по всему, первенцы должны были не торопиться, так рано обычно выскользнули второй и третий младенцы. Мой ребенок явно не получил памятку.

  Когда я расширилась на семь сантиметров, ко мне вызвали доктора Парлатор и начали подготовку к родам.

  Произошла еще одна схватка, и я согнулась от боли, оперлась на колени, чтобы оставаться над полом, и завыла. Дита вытерла мне шею и лоб, пытаясь успокоить меня. Раньше она заплетала мои волосы, чтобы они не запутались, но ей постоянно приходилось их повторять из-за моего постоянного потения и движений.

  Затем, спустя несколько часов, доктор Парлатор позвала в комнату акушерку. Она сказала: «Тебе нужно лечь на кровать, София, пожалуйста. Мне нужно тебя проверить.

  Я сделала, как сказали, раздвинув ноги доктору. Она проверила, насколько близко находится ребенок и в каком положении.