Принцесса для киллера

Играет моим телом словно перышком, разворачивает, заставляет упереть голову в матрас и ввинчивается внутрь, ударяет в матку.

Накручивает мое наслаждение, как пружину, доводит до судорог и отпускает, заставляет взрываться снова и снова.

– Теперь сама, хочу посмотреть, как натягиваешь себя на член, – говорит хрипло, приказывает, и я подчиняюсь, не задумываясь.

Кровавый заставляет себя слушать. Невозможно противиться, он прогибает, продавливает и отпускает.

Вцепляюсь ладонями в простыни, сжимаю зубы и насаживаюсь на огромный член, увитый пульсирующими венами, прошиваю себя и пытаюсь не кричать громко, голос уже сорван, связки напряжены, и я могу завтра вообще не произнести ни слова.

– Трахай себя, сильнее насаживайся… вот так… как же, блядь, это красиво…

Не выдерживает, кладет огромные ладони на мой зад и берет инициативу, не отпускает, натягивает без передышки, без устали.

Бьюсь под ним, ощущаю, как огромный пульсирующий член работает тараном, током сшибает. Накрывает мои плечи горячими пальцами и поднимает, заставляет откинуться, опереться спиной о гранит грудной клетки, изменяет угол проникновения, обнимает, словно в тиски зажимает. Ласкает нежно-нежно, пока член орудует внутри с чувственностью отбойного молотка, он аккуратно играет с сосками, крутит. Опускает руку к мокрым складкам, играется с клитором, нащупав точку чувственного наслаждения.

– Ваняяя, Ванечка, – рыдаю уже, не могу больше.

Не жалеет меня, размазывает влагу по лепесткам. Действует на контрасте. Ласка рук и безжалостная долбежка членом, пробивает жестко, жестоко, засаживает до упора. Натура у него кровожадная, порочная и во всем это проявляется. В жизни, в любви, в сексе.

– Кричи для меня, Рора, громко.

Рвано шепчет мне в шею и кусает, впивается в нежную плоть, посылая очередной болезненный импульс наслаждения, толчки становятся резче сильнее, захлебываюсь своим криком, когда струя горячей спермы ударяется вглубь. Иван буквально накачивает меня семенем и оргазм выбрасывает из реальности, погружает в темноту…

Лежу в постели истерзанная, уставшая, измученная. Все тело пульсирует от пережитого наслаждения. Муж всегда берет меня яростно, погружает в агонию. Поначалу я часто теряла сознание от кайфа под ним. Слишком слабой была, неопытной, да и сейчас с трудом выдерживаю его невыносимый темперамент.

К этому невозможно привыкнуть и приспособиться тоже. Поворачиваюсь на бок, кладу ладонь под щеку и смотрю в лицо своего супруга.

Для всех он Иван Кровавый. Жестокий человек, необузданный, страшный в гневе. Его боятся. Его ненавидят. Равнодушных нет. Не могу удержаться, и пальцы очерчивают суровые грани лица. Даже во сне переносицу перечеркивает напряженная линия.

Мой муж часто хмурится.

Не могу насмотреться на этого мужчину. С годами он как вино с выдержкой, становится лишь лучше, опытнее, сильнее.

Секс с ним – война. Он воин, берущий крепость раз за разом, взрывающий все мыслимые преграды и ломающий сопротивление. Так было в самый первый раз и до сих пор чувства, которые он заставляет испытывать, невозможно описать.

Казалось бы, нереально влюбиться в палача, но жизнь расставила все на свои места. Тот, кто изначально воспринимался врагом, стал надежным тылом, верным другом, непревзойденным любовником…

А те, кто когда-то были близки, оказалось, что предали, подложили под авторитета разовым материалом.

Отгоняю эту мысль, не хочу вспоминать…

Мы с Иваном обвенчались. Он захотел. По традициям его страны. В православном храме я стала его женой перед законом и высшими силами. Его всегда. На веки вечные в этой жизни и после смерти.

Изменила бы ли я хоть что-то в своей жизни, захотела бы никогда не встречаться с Иваном Кацем, человеком, отнявшим у меня все и отдавшим намного больше?

Нет.

Он мой муж. Отец моих детей. Жестокий. Непреклонный. Его любовь сложно выдерживать, но его равнодушия я бы не перенесла.

Принюхиваюсь к терпкому запаху моего мужчины. Он на мне, во мне, накачал меня всю собой.

Провожу по сильной груди, где под бархатом и теплом кожи по ощущениям литая сталь.

Иван спит чутко, приучен ждать удар и всегда на чеку. Уже хочу отнять руку, как резко открывает глаза и смотрит на меня твердым взглядом, словно не спал вовсе. У него страшные глаза, очень светлые, пугающие.

До сих пор заставляет мурашки бегать от одного взгляда. Рассматривает меня молча. Так много сказано за эти годы, что мы уже можем общаться вот так без слов. Просто смотрим в глаза друг другу.

Зажимает меня в кольце рук и укладывает на горячую грудь. Низом живота ощущаю, как мой мужчина опять возбуждается и горячий стержень упирается в меня.

– Рори, спи… – слово и я, как по команде, отключаюсь под сильный стук сердца любимого мужчины.

Глава 37

Фил Гринвуд

– Полная боеготовность. Движуха явно идет какая-то. Я вам, волкам, не просто так разбор полетов устраиваю. С каждого спрошу. Башкой и кровью отвечать за косяки будете. Замочу лично за промах.