Принцесса для киллера

Встречаюсь взглядом с бесцветными глазами – безжизненные, цепкие, ядовитые, белесые с точками зрачков. И не серые, а светлые, белые, бездушные.

Всегда смотрю в глаза Кровавому. Бросаю вызов. Хищник скалится при виде соперника и Кац силен, а я не привык уступать.

Ненавижу мудака и не прощаю ему смерти своих друзей.

И он явно знает.

Но долг крови делает меня верным старшему.

Подхожу и кладу досье на стол.

– Пока все гладко. Единственная новость – это то, что у жены Сашки нервы сдали. Она чуть вены не порезала, с трудом откачали. Совет мозгоправов – сменить на время обстановку, положительные эмоции, ну и далее по списку. Вроде Серебряков жену сопровождать решил.

Иван хмурит широкие брови и смотрит на папку. Откидывается в кресле, сорочка обтягивает широкие плечи. Сильный мужик, прет от него харизмой и агрессивностью. Здоровый, как бык. Опасный. Ненавижу и уважаю. Не прячется за спинами, всегда в пекле, всегда по понятиям.

В нашем мире его боятся. Власть Кровавого строится на утробном страхе, потому что линчует Иван за дело и пощады не знает. О милосердии вряд ли слышал. Даже к собственной дочери.

Так Машу ломать…

Отнимать самое ценное.

– Сашка никогда не отличался супружеской любовью, баб трахал вагонами и под носом у жены, плевал на все и содержал рабыню в собственном доме… – раздумывает вслух.

Поднимается с королевского трона и делает неспешные шаги в сторону, хрустальная бутылка теряется в огромных руках, пока Царь наливает темно-коричневую жидкость в бокал.

– Скажи мне, Джокер, зачем предавать, когда все по чесноку, когда ты идешь вровень и позволяешь спокойно существовать?

Говорит словно самому себе, а я чувствую ярость. Пространство буквально искрит. Обращает на меня бесцветный взгляд. Сейчас на меня не Иван Кац смотрит, а именно Ваня Кровавый, привыкший рвать врагов и наказывать с дикой жестокостью.

– Никто не хочет быть вторым. Зачем половина, если можно забацать все?

Отвечаю спокойно.

Делает глоток и ухмыляется.

– Ты не из робкого десятка, пацан. Не ошибся, когда знакомые черты увидел…

Жму плечами. Я базар не фильтрую и говорю как есть, терять нечего. Чудом дожил до своих годков вообще…

Кац опять отходит к своему столу. А киллер во мне по привычке оценивает объект на манер мишени.

Движения у Кровавого размеренные, чересчур спокойные даже. Так двигаются люди с очень хорошей координацией и контролем.

Опасный соперник, повадки хищные, физически крепок, хорошо сбит, крайне жесток. Видел его в действии.

– Сливается Серебряков. Жена его и до этого психикой не сильно блистала, с чего муженек сейчас задумался, да еще и лично сопровождает. Ну послал бы на отдых одну. Бежит, сука. Только вопрос – от чего? От кого и зачем?

– Может, решил завязать? – пожимаю плечами.

Ну логично же не лезть в конфликт с тем, кто сильнее. Чтобы против старшего переть, поддержка должна быть лихая, потому что Ваню Кровавого не свалить. Зубы обломать можно. Крут он.

Раньше я его психопатом считал, а сейчас вижу, что его чокнутый нрав под контролем и крышу у него просто так не сносит. Это я уже понял, приблизившись достаточно, чтобы ненавидеть со всей дикостью за бесчеловечность и уважать за ледяную справедливость, не знающую уступок.

Палач. Каратель. Все знают байки про русского пацана – эмигранта, оказавшегося в штатах с долларом в кармане.

Один, мать его, доллар, а сейчас этот мужик владеет половиной штата. Имеет развитой синдикат и имя, навевающее страх.

– Следи за движухой. Продолжай пасти Серебрякова. Всю инфу мне на стол. Хочу понять, чем дышит.

Упирает в меня требовательный взгляд. Явно вопросы имеет, но доказательств-то нет.

– Есть вероятность, что подставляют Сашку, лбами хотят нас столкнуть. На тебе слежка, Джокер.

– У меня пацаны на уровне. Ярый всех подогнал. Элита. Там карусель вертим. Один другого снимает, так-то не должны засечь.

Кивает. В глазах сталь и хладнокровие. На лице практически полное отсутствие мимики.

– Усиливай охрану, Джокер. Здесь два варианта, – наконец отвечает Кац. – Либо зассал и бежит, как крыса, и тут нужно понять, кто именно напугал и чем. Либо готовит чего и просто шифруется, диверсия на производствах вероятна. На всех предприятиях красный свет включайте. Всех проверять и перепроверять.

Старшие на местах головой отвечают за осечки.

– Я понял, но это, скорее, не ко мне, а к начальнику службы безопасности.

Вскидывает на меня острый взгляд.

– Я с тобой сейчас базарю, пацан, стрелки не переводи.

Секунда требуется, чтобы въехать.

Иван Кац не доверяет никому.

Всех насквозь видит и ненависть мою во взгляде читает. Знает, что не простил ему роковой стрелки. Только этот мужик хитер и чует, что и я по понятиям и жизнь свою ему должен. Не предам. Не пальну, хоть и мог, и в первое время меня конкретно ломало от желания прострелить его черепушку.

Ухмыляется, словно знает, о чем думаю.

– Если Сашка, повторяю, если он отжимать решит мою территорию, то все, что имеет, я отниму у него, а его в расход, Джокер.

В глаза смотрит. Кобра белая, бесцветная башку подняла и капюшон раскрыла.

– Решу проблему, – отвечаю коротко.