Принцесса для киллера

– Ты повышаешь на меня голос?!

Ледяное в ответ и мертвый взгляд садиста ввинчивается в меня, давя, подавляя, заставляя вновь почувствовать себя никчемным тщедушным сыном больного ублюдка, которого опять за провинность будут наказывать со всей жестокостью, свойственной монстру.

Только тот Дани давно сдох, он умирал долго и мучительно, выхаркивая собственное нутро и превращаясь в зверя, вымуштрованного собственным родителем.

Ровно встречаю взгляд и приближаюсь.

– Мы так не договаривались. Ты с Иваном – отдельная тема. Моя игра была на то, чтобы жениться на Маше! Что ты вытворил за моей спиной? Почему отдал приказ о ликвидации?! Маша могла погибнуть!

– И это мой сын? Я вижу в тебе эмоции, Дэни. И мне они не нравятся. Всегда был слабаком. Весь в мать, рохля.

– Ты устроил покушение на Каца, а информацию получил от меня. Маша не дура, она поймет, откуда ветер дует. Но зачем?! Зачем тебе это? Ты хотел убить Ивана, а если бы и Маша умерла?!

– Да. Конечно. Его мне удалось списать в утиль. Димитрия ждет то же самое. А дальше буду рвать империю на части. И тут можно жениться либо на вдове. Либо на дочери. Они наследники первой очереди. Мы тут не в песочнице играем.

Выпей!

Александр со стуком ставит передо мной стакан с выпивкой, и я залпом осушаю жидкость. В груди печет. Я не хотел всего этого. Слепец. Придурок. Как я мог не понять всей игры больного на голову мудака…

– Ты подписал всей семье смертный приговор! Ты. Мне. Лгал. План был жениться на Маше! Породниться, чтобы она сама за меня цеплялась.

Отец смотрит внимательно.

– Весь в мамашу свою. А как ты представлял все это?! Маша мне нужна просто для укрепления власти. Кровь Ивана, носитель его фамилии. С твоей свадьбой все сферы влияния отходят в мое личное пользование. Тебе дочурка Каца в сабы, заделаешь побыстрее наследника. Кровь Ивана в моем внуке. Никто под сомнение власть тогда ставить не будет.

– Ты монстр. Настоящий шакал, бьющий со спины, – цежу слова, незачем больше скрываться. Я никогда не стал бы таким, как отец.

– Ну, ты ко мне слишком предвзято относишься, сынок. В принципе, я человек неплохой. Совсем. Просто я люблю причинять боль и убивать. Хладнокровно.

– Зачем тебе нужно было убивать?!

– Ну. Как тебе сказать. Тут даже дело не в ненависти и не совсем в мести… Пришло время. Убить Ивана Каца – это наслаждение. Мечта, к которой я шел очень долго.

– Ты развязал войну.

– Не разочаровывай меня, Даня. Я ведь люблю тебя. Только мне очень жаль, что хотел провести собственного отца… Ты говорил, что Маша – это просто шлюха, которую ты пару раз оприходуешь, чтобы понесла, а я вижу эмоции…

– Мне плевать на то, что ты хотел.

Отец приближает свое бледное худое лицо к моему и смотрит цепкими близко поставленными глазами садиста.

– Думаешь, не знаю, что твое нижние орут от наслаждения, а не от боли?! Что хотел жениться на своей рыжей и жить долго и счастливо?! Так ничего не изменилось. Все семейство Кац под корень ликвидируем. Всех в утиль, а вот Маша в твое личное пользование. Может, я еще оставлю Аврору себе. У меня с этой сукой давние терки…

Смотрю в лицо монстра и вспоминаю, как калечил меня, как лепил чудовище по своему образу и подобию. Не до конца справился.

– Больной ублюдок!

– Угомонись, Дэн. Ты мой сын! Ты тот, кто будет править империей, которую я создам! Я это делаю для тебя!

– Да пошел ты!

Подрываюсь с места. И заваливаюсь обратно.

– Что ты мне дал выпить?! – слова вылетают из горла с трудом.

– Ничего, Даня. Не нужно, чтобы ты путался под ногами. Предосторожность. Поспи, покайфуй.

– Ненавижу тебя.

Одурманенное сознание выдает истину, и я отключаюсь, внутренне радуясь, что не успел поделиться тем, что понял.

Иван Кац жив.

Глава 50

Мэри Кац

Я живу в мире одних чудовищ, скрытых и явных. Они окружают меня и ведут свои войны. А я лишь простая глупая марионетка, пешка, которую двигают по шахматной доске.

Вытираю слезы.

Открываю дверь и выхожу к Джокеру. Стоит и смотрит прямо мне в глаза, лицо холодное. Убийца во всей своей бессердечности.

– Цель – ликвидация Дэниела Серебрякова.

Слышу, как на повторе, и смотрю-смотрю в эти стальные глаза, в которых только смерть.

Мы дети своих родителей. Я и Дэн. Его приговорили на смерть, чтобы сделать больно отцу, чтобы ударить по слабости, заставить испытать всю боль утраты.

Мой парень… тот, которого я считала своим парнем… заслужил ли он такую участь?!

Если бы приговор был озвучен для Серебрякова-старшего, я и бровью бы не повела, потому что он виновен. Из-за него мама, моя мамочка почти умерла и сейчас борется за свою жизнь, но Даня…

– Ри… запомни, прошу, как бы ни повернулось все… я всегда буду тебе другом.

Долговязый щуплый мальчик морщит лоб и прикусывает губу, словно сдерживается, чтобы не сказать лишнего.

– Прекрати, Дэн, звучит, будто ты прощаешься, а не уезжаешь к морю…