Принцесса для киллера

– Почему, Дэни, островов много, а ты хочешь на несуществующий?!

Обращает на меня внимательный взгляд, а кажется, что там тоска плещется и одиночество, жуткое, дикое.

– Я не там родился, Мэри. Хочу в Неверленд, где живут дети. Одни. Без родителей.

Мотаю головой, не очень улавливая суть, и получаю легкий чмок в щеку.

– Да ладно, Ри, – улыбается весело, – я просто хочу стать для тебя Питером Пеном, очень уж ты смахиваешь на заучку Венди…

Шаги и перед глазами возникает Гринвуд. Одной рукой поднимает меня с пола и заставляет смотреть в горящие диким пламенем глаза.

– Любишь Ромео своего?

Спрашивает холодно, взглядом продавливает, и я отвечаю короткое:

– Да…

Да, люблю! Только мой Ромео не сказочный герой, возвышенный и осторожный, слагающий стихи о своей вечной любви.

Мой зверь жесток, груб и одичал… и это ты, Джокер. Хочу сказать, открыться, но не дает. Вжимает палец в мои губы, смотрит с секунду, прикидывает и отвечает:

– Я смертник, малышка, сука с косой давно уже за мной ходит… Я промахнусь.

Прикрываю глаза и шепчу.

– Спасибо, Фил.

Спасибо, что ты делаешь мне эту уступку. Спасибо, что не убиваешь мое чувство…

Цена вопроса – жизнь моего дуга, и ты мне ее даришь, забирая мою.

Я ведь теперь твоя, Фил. Жизнь за жизнь.

Цепляюсь за сильную шею, хочу сказать, признаться, но крепкие руки меня отталкивают, а глаза опаляют презрением.

– Вали отсюда! И не попадайся мне больше. Видеть тебя не могу!

Глава 52

Фил Гринвуд

Порт встречает приятным слуху плеском волн, криком чаек и мельтешением людей у яхты, за которыми я наблюдаю в оптический прицел.

У каждого человека есть свой талант. Кто-то крестиком вышивает, кто-то кроссворды решает, а у меня талант – убивать.

Не могу сказать, что это природное. Скорее, живучесть и меткость развились вследствие жизненных факторов и необходимости.

Есть такая особенность у ассасина – не промахиваться. Никогда. Попадать в цель. Очень давно меткость заметили в трущобах матерые мужики, которые готовили молодняк в легионеры.

Этакая ускоренная программа по выживанию в условиях, не пригодных для жизни. Игра на выбывание, где сдохнуть легче легкого, а вот остаться в живых – редкая удача…

Подыхать не хотелось. Пришлось выживать, преодолевать и доводить умение выстреливать и косить народ без дрожи в пальцах.

Я знаю, что у нормального человека стоит блок на убийство. Психология. Когда пальцы сжимают холодную сталь ствола, руки начинают трястись и тебе совсем не хочется нажимать на курок.

Поначалу это страшно. Но этот инстинкт быстро выбивается из пацанят. Меня тренировали жестко, на износ, до кровавых слез, не щадя.

Путь у киллера один и исход ясен.

С самого начала знал, что у моей задачи две вводные. Либо развязаться ногами вперед. Либо на своих двоих с допуском старшего, но ассасина не отпустят. Слишком ценный кадр. Кто захочет терять идеальную машину, бьющую прямо в цель?

Правда, история знает случаи, когда мне подобные заслуживали свободу. Прям как в долбаном Древнем Риме. Фильмец смотрел про гладиаторов, так там сильнейшему давали свободу и меня этот кадр сильно зацепил.

Я ведь тоже в своем роде “идущий на смерть”, мать его.

Отбрасываю посторонние мысли и фокусирую взгляд через прицел винтовки. Семья Серебряковых у меня давно в разработке и найти брешь в защите младшего оказалось легче легкого.

Это судно записано на третьих лиц, подставные компании, офшоры, нарыто многое. По легенде Кровавый не просто так в больнице. Пуля его достала насмерть. И теперь Серебряков сливает сына. Умен Сашка. Хвосты подчищает. Пацана своего на яхту и ищи их по морям и океанам.

Легче самолеты отследить.

Ромео, блядь. Ненавижу падлу. Внутри все кипит. Я везучий. Опять захотел бабу из высшего сорта и опять двадцать пять. У этой Дани. У той был Тай. Что за дебильные имена, а?!

Дэниел Серебряков. Я о нем многое знаю. Личный интерес. Подающий большие надежды студент, умен, характеристики везде положительные.

Только вот трахает девок пачками, была такая, что за него чуть ли не вешалась, но он мажорчик благородный. Оплачивал лечение через подставных лиц.

Случай этот был пару лет назад и, судя по всему, тогда он еще с Машей не спал. Сложно отследить, когда именно эти двое снюхались, учитывая, что росли вместе.

– Факин холли шит!

Выплевываю сквозь зубы, понимая, что этот тюфяк был у Мэри первым. Сорвал целку и застолбил местечко между ее длиннющих ножек, и меня ревность дерет.