Принцесса для психолога

Но вот поди ж ты, боялись - до смерти. Голодной. Дикие люди.

Шекер снова прислушалась к разговору двух подружек:

- А когда ворота крепости, наконец, распахнулись... - тут молоденькая шане даже запнулась, то ли от страха, то ли от восторга, - хичины вошли и увидели совершенно пустую крепость. Ни коменданта, ни защитников, ни лошадей.

Только над башнями кружили клинохвосты...  Хичины бежали оттуда так, словно за ними песчаные духи гнались!

- А ты-то откуда знаешь такие подробности? - не верила ей вторая. - Половину придумала?

- Если и придумала, то не я. У моей няни родная сестра вышла замуж в деревню, которая лежит всего в трех лигах от Шери, - ответила девушка с достоинством, которое трудно было заподозрить в такой пустоголовой болтушке, - Она птицу прислала. Сведения, можно сказать, из первых рук. А ты думаешь, почему пустыня поднялась? Царь-ястреб вернулся!

- И что теперь будет? - практично поинтересовалась ее подружка.

- Понятно - что. Жен себе выбирать будет. А которых выберет - тем крылья подарит. Ты бы хотела летать, как птица?

Шекер усмехнулась и окончательно перестала прислушиваться к болтовне двух подружек. Девичьи мечты и надежды ей были неинтересны.

Стараясь не издавать ни малейшего шороха, она поднялась с ложа и прокралась к небольшому столику, где для нее оставили кувшин с водой. Головная повязка все еще была при ней. Девушка аккуратно, маленькими ножничками, срезала бусину и кинула в кувшин. Немного подождала для верности. Добыла из покрывала три булавки, старательно обмакнула их в воду, не касаясь ее пальцами - и воткнула на место.

Она уже повернулась, удовлетворенно улыбаясь... и чуть не вздрогнула от неожиданности.

Стоило бы обратить внимание, что болтовня девчонок давно стихла. А еще - не следовало забывать, что не только царевна ниомов умеет двигаться совершенно бесшумно.

- Сами? - удивилась она, - тебя кто прислал?

- Госпожа Зара велела приглядеть за тобой, - хмуро отозвался тот самый слуга-евнух в "голых туфлях", который невзлюбил Шекер сразу. Должно быть, потому, что был тем - кем был, "отцом ветра" - и на такую красавицу мог только любоваться...

- Приглядел? - спросила она, - как видишь, все в порядке. Можешь бежать к Заре, как собачка к хозяйке. Да не забудь хвостом повилять... Хотя, о чем я! Он ведь у тебя не виляет. Если, вообще, имеется.

- А что это ты тут творила с водой, пустынная ведьма? - взъярился оскорбленный евнух.

- Пила, представляешь? Люди иногда это делают с водой, - Шекер демонстративно подняла кувшин, красиво изогнувшись в поясе, и сделала несколько глотков. Хрустальная капля сорвалась с губ, прочертила дорожку по подбородку и скрылась за вырезом алобеи.

Сами покраснел, потом побледнел. Видимо, слухи, которые про него ходили, были правдивы - евнух был из "неправильных", тех, кого лекарь лишил возможности взять женщину и стать отцом, но не лишил возможности желать...

- Ведьма, - буркнул он и скрылся.

Шекер бросила взгляд в окно. До заката оставалось еще добрых две, а то и две с четвертью длинные клепсидры. Времени, чтобы принять противоядие, более чем достаточно.

Она прищелкнула пальцами. В комнате немедленно возникла одна из девушек.

- Воды свежей мне принеси, в этой муха утопла, - распорядилась Шекер. - Да смотри, не пей по дороге, я над ней поворожила.

Девушка распахнула большущие карие глазищи:

- Госпожа, а что будет, если отпить?

- Козой станешь, - беззлобно отшутилась Шекер. - Впрочем, можешь не выливать, а своему врагу подсунуть. Есть у тебя враг?

Глаза девушки, ставшие узкими и какими-то нехорошо мечтательными, без слов сказали Шекер, что попала она прямо в точку, есть враг!

- И он... козлом станет?

- Станет, - хладнокровно кивнула девушка, даже не пытаясь угадать, кому сегодня фатально не повезет.

Небо выберет, оно и заберет. От воды стоило избавиться поскорей, а друзей в этом дворце у нее не завелось, так что не все ли равно...

В большом блюде горкой лежали налитые персики, пушистые, мягкие, сладкие. Как жизнь, когда ты устроил ее своей волей и по своему разумению.

Фрукты полагалось резать специальным ножом, и Шекер это умела. Вот только не любила. А любила она запустить зубы в солнечную мякоть так, чтобы терпкий сок брызнул прямо в рот. И сжевать весь фрукт, прямо с кожурой, а косточку обсосать до горечи. В Хаммгане не росли персики. Там встречались верблюжья колючка и "злое дерево", и то не везде. А в основном "росли" камни.

А еще - в Хаммгане никогда не бывало тишины. Постоянно то ветер перемещал песок, и он шуршал, словно тихо рассказывал о чем-то, то мерно печатали шаг верблюды, то кричали, ссорясь, падальщики.

Сидя на подоконнике и разглядывая опустевший к вечеру дворик, Шекер грызла персики, один за другим, и думала одновременно о трех вещах - как-то у нее это получалась.

И первая - отец ее, великий царь, конечно, грозен и богат, но вряд ли мудр. Раз доверил такое дело, как захват власти в Шариере той, что предала его при первой же возможности. Был бы мудр, или хотя бы умен - доверился бы верной дочери, а ее, Шекер, закопал бы в пустыне по самую шею.