Принцесса для великих королей

— Сначала все шло хорошо. Моя Фелисити — она умная и красивая девочка, пусть и немного несдержанная для королевы. Но я знал традиции Далерии и о том, что если моя девочка станет королевой, то ее будут беречь и холить, не будут ломать ее не совсем правильный по меркам нынешнего времени характер. — Король Норман покачал головой, замолчал, словно не мог говорить, но потом собрался: — Короли Далерии заверяли, что опасности нет, если вовремя остановить ритуал, когда проявятся признаки неприятия магией. Но откуда же я мог знать, что Фелисити смолчит об этих признаках?! — последнюю фразу король Норман сказал громче, почти выкрикнул, словно хотел вложить в нее всю боль и вину.

Короли Далерии изначально предупреждали о признаках, которые свидетельствуют о том, что магия не принимает будущую королеву. Например, постоянная усталость, временная потеря зрения и прочие проблемы, которые никогда не наблюдались у молодых женщин. Иногда на запястье проявлялся черный рисунок. Он нечеткий и больше напоминал кляксу, в отличие от моей татуировки. Все это признак того, что магия отвергает этого человека. Если человек продолжал упорствовать в ритуале, точнее, в подготовке к ритуалу (интересно, кто перепутал термины — король Норман или сами короли Далерии предоставили неверную информацию?), то умирал.

Ежегодно среди приглашенных кандидаток в королевы были те, кто умирал. Очень редко проблема была в том, что не вовремя заметили признаки того, что магия отвергает претендентку как королеву. Чаще именно скрывали. И мотивы были не самыми благородными: жажда власти, богатство. Магия такого не прощала — так предупреждали короли Далерии. У Фелисити был другой случай — влюбленность. Если бы она не зашла так далеко — дальше, чем многие — то она бы точно выжила. Правда раскрылась, когда она попробовала войти в магическую комнату и потеряла сознание.

— Она призналась мне только в последнем письме, что все скрывала — свое состояние, кляксы по всему телу, появление жутких болей. До последнего верила, что магия так испытывает ее. Искренне просила не винить королей и никого, если с ней что-то случится. Я и не мог их винить, единственный, кого я имел право винить — это я сам. Я не учел упрямый характер Фелисити и позволил ей так глупо погибнуть.

Этот рассказ дался королю Норману тяжело. Когда я впервые вошла в его покои, то почувствовала мощь и величие, его осознание своей роли и своей власти. Но после рассказа он казался обычным стариком, который потерял любимую дочь.

Я сидела тогда напротив короля, боясь шевельнуться. Мне казалось, что если я сдвинусь хоть на миллиметр, то его страдания и его боль меня затопят, погребут под собой. Но я должна была знать, а потому спросила:

— Что… что было дальше?

— Дальше? Вы спрашиваете, как она умерла? — Король Норман поднял на меня совершенно больные глаза.

Я имела ввиду именно это, но отрицательно качнула головой. Как бы я не нуждалась в информации, но был предел того, что можно спросить у человека. Все, хватит. Я и так узнала слишком много. Я собиралась встать, но король Норман сказал:

— Сиди, дитя. Я расскажу тебе все до конца. Хотя бы в счет моего долга сэру Рошкару. А также из-за дружбы с твоими родителями.

Девушки, которые зашли слишком далеко, отмечались знаками проклятия, и в тот момент, когда они покидали королевство, магия забирала их жизнь. Могли ли они жить дальше, оставаясь в королевстве? Нет. Постепенно магия бы выкачивала их силы, превращая в сморщенных старух. Был шанс, что девушка, покидая королевство, останется жива. Но это всего лишь шанс, как лотерея на рынке. И Фелисити, как и многие другие, не вытянула призового билета.

Этот билет оказался у меня в руках, позволил магии королей принять меня. Но как у королей Далерии получалось обходиться без дипломатических скандалов? Навряд ли все были такими разумными, благородными и понимающими, как король Норман.

— Разумеется, не все девушки, которые приезжали сюда с целью стать королевами, умирали, дитя. Смерть Фелисити стала ударом не только для меня, но, думаю, и для королей Далерии. Они не любили ее, но она стала бы для них хорошим другом. После этого они не позволяли приезжать сразу нескольким кандидаткам, чтобы было проще отслеживать состояние девушек. Не расстраивайся. Все девушки знали, на что шли. Все, абсолютно все было расписано в договоре. У них была возможность остановиться. Они отнюдь не были такими, как Фелисити — никакой влюбленности, никакого восхищения. Они знали, что получат власть, если станут королевой Далерии, а потому и рисковали ради этого.

Я слабо улыбнулась. Кажется, картинка сложилась в моей голове, заставив тяжело вздохнуть и понять, почему ни Иштон, ни Эрон не стремились мне рассказать об этом событии.