Принцесса Элли

Несмотря на отсутствие бытовой техники — там, где будут стоять плита и холодильник, сейчас пустые места и торчащие провода, — в кухне уютно. Матово-серые мраморные столешницы, шкафы вишневого цвета, выложенный плиткой фартук из белой и прозрачной мелкой плитки. Над раковиной из нержавеющей стали окно с видом на задний двор, так что даже мытье посуды будет здесь приятным занятием.

— Тебе нужны занавески, — говорю я.

— У меня нет стен.

Я смеюсь.

— Шторы делают дом домом, Логан. Это как брови. Ты когда-нибудь видел, как странно кто-то выглядит без бровей? Ты ведь не поступишь так с ним — все остальные дома будут смеяться.

И он смеется — глубокий, громкий рокот в его груди, которую я хочу почувствовать своей щекой.

Кончики его пальцев скользят вверх по моей руке.

— Пойдем, лучшая часть наверху. Я хочу показать тебе.

Логан берет фонарик со стола, чтобы осветить наш путь вверх по лестнице и дальше по коридору в круглую комнату в башне. Это то, что однажды станет главной спальней. Она огромная — размером со всю нашу квартиру над кофейней в Нью-Йорке.

Но это не самое лучшее.

Лучшая часть — это потолок. Панорамное окно во всю крышу открывает темное пространство ночи и сотни мерцающих звезд, как будто небеса — это потолок.

— В стекло встроены жалюзи, — объясняет Логан. — Они закрываются нажатием кнопки, чтобы я не обгорел во сне.

— Логан… — выдыхаю я. — Это волшебно.

Он стоит рядом со мной, его рука всего в нескольких сантиметрах от моей. Его улыбка легкая и расслабленная.

— Я рад, что тебе нравится, Элли.

Мой голос становится прерывистым, я говорю, ни о чем не заботясь и не думая.

— Как раз тогда, когда я думаю, что ты больше ничем не сможешь удивить меня, ты показываешь мне это.

Он поворачивается ко мне лицом, его подбородок опускается.

— Я тебя удивляю?

— Все время. И всегда так делал.

Здесь, в этой полутемной комнате, со светом, направленным вниз, все кажется тайным и безопасным. Очаровательным и совершенным. Другой мир — другое измерение, где больше ничего и никого не существует. Только Логан и я, вместе, в этот момент, под звездами.

— Логан?

— Да.

— Ты… ты когда-нибудь думаешь обо мне?

Он не моргает и не отворачивается. Его темные глаза сияют в темноте, удерживая мой взгляд.

— Я?..

Пронзительный звук телефонного звонка прерывает его. Логан достает телефон из кармана и подносит его к уху.

— Да? — Его лоб морщится, и он прикрывает другое ухо рукой, пытаясь расслышать. — Что? Где ты? Хорошо, хорошо — я сейчас буду.

Он нажимает кнопку.

— Нам надо идти.

* * *

Мы едем в тишине, все поведение Логана изменилось с этим звонком. Он смотрит на дорогу с выражением «не трогайте меня» и мертвой хваткой держит руль. Его плечи и руки напряжены. Пока мы едем, я замечаю, что и пейзаж вокруг нас меняется. Пригородные дома превращаются в обветшалые здания с граффити, огороженные колючей проволокой участки, заброшенные дома и витрины магазинов с черными железными решетками на каждом окне.

Мы сворачиваем на темную улицу и паркуемся у обочины перед ветхим домом. Логан лезет под свое сиденье и достает маленький черный пистолет. Это мини-пистолет, довольно милый, если вообще так можно сказать об оружии — учитывая все разнообразие этих штук, способных вышибить мозги. Он поднимает мою руку и обхватывает ею рукоятку пистолета.

— Напомни-ка мне правила, — говорит он.

Я сразу же понимаю, о чем он говорит. Через несколько недель после того, как Логан показал мне, как наносить удары, и пристегнул нож к моей лодыжке, он повел меня на стрельбище. Чтобы я знала, как пользоваться оружием, если мне когда-нибудь понадобится, не выстрелив при этом в себя. Были правила, которые он заставлял меня повторять по несколько раз:

— Не класть палец на спусковой крючок, если не собираюсь его нажимать. Не направлять ни на кого оружие, если не планирую стрелять. Не стрелять ни в кого, если не хочу убить.

— Хорошо. — Он кивает.

— Ты останешься в машине с закрытыми дверьми. Если кто-то попытается разбить окно, чтобы попасть внутрь, не жди, не предупреждай, просто целься и жми на спусковой крючок — продолжай нажимать, пока пистолет не перестанет стрелять. Ты слышишь меня, Элли?

Я киваю, глядя через улицу и в окно. Затем я шепчу:

— Логан, мы в дерьме?

Уголки его рта приподнимаются.

— Да, так оно и есть. Если бы у меня был выбор, я бы не привез тебя сюда, но я не мог оставить тебя одну в доме.

Из дома доносятся грохот и крики.

— Я должен войти. — Он смотрит мне в глаза. — Оставайся в чертовой машине, Элли. Поняла?

— Да, хорошо.

И он уходит. Взбегает по ступенькам, через парадную дверь.

Тишина плотно смыкается вокруг меня. Это жутко — ни одна машина не сигналит, никто не ходит и не разговаривает, даже собаки не лают. Это все звуки города, звуки жизни. Отсутствие этих звуков означает, что жизнь ушла или слишком боится выйти наружу. В любом случае это не то место, где хочется быть.