Принцесса Элли

— Она под наркотой? — спрашивает Пенелопа фон Титеботтум, сестра Сары, указывая на нее букетом из лилий и сирени, который подходит к ее платью подружки невесты лавандового цвета. — Ты принимала наркотики, Сара?

— Я была бы не против. — Сара закрывает глаза и глубоко дышит. — Это успокаивающая техника, которой меня научил мамин мастер по медитации: «Говори, пока не поверишь». Все будет хорошо. Все в порядке. Все очень, очень хорошо.

Она действительно выглядит так, будто принимает наркотики.

Моя бедная сестра ковыляет из ванной, выглядя неловко в красивом сиреневом платье для беременных с очаровательным белым бантом над огромным животом.

Я не участвую в свадебной церемонии. Я здесь только для того, чтобы хорошо выглядеть. И помочь Саре сохранять спокойствие, если смогу. И… ловить детей Ливви, если понадобится.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Лив? — спрашиваю я ее. — Ты выглядишь немного бледной.

Она гладит меня по руке.

— Это мой нормальный цвет в последнее время.

Потом она медленно выдыхает… совсем как Сара.

— Все будет хорошо… Все будет хорошо…

— Все будет хорошо, — твердо говорит моя сестра Саре. Она единственная из присутствующих, кто уже проходил эту королевскую зеленую милю, так что надеюсь, что Сара учтет ее мнение.

Сара встает и кивает.

— Ты права. Свадьбы проводят каждый день. — Она пожимает плечами. — Я имею в виду, правда, сколько там вообще людей?

Оливия закрывает глаза и потирает поясницу.

Пенелопа старается быть полезной:

— Не так много. Всего лишь несколько… тысяч.

Лив медленно опускается на стул у стены, глубоко вдыхая.

— Тысячи — детский лепет. — Сара неубедительно усмехается. — А общее количество зрителей по телевизору не может быть больше пары…

— Миллионов. — Пенелопа машет рукой. — Десятки миллионов. Пффф.

Сара кивает.

А потом она падает на туалетный столик, закрыв лицо руками.

— О Боже, помоги мне! Пожалуйста… пошли мне чудо.

Вот тогда Лив начинает тяжело дышать.

— Хы, хы, хы, ху. Хы, хы, хы, хууууу.

О боже.

Сара оборачивается.

— Оливия… ты… рожаешь?

Держась за живот, моя сестра кивает.

— Прости. Извините меня, я знаю, что это…

— …потрясающе! — кричит Сара, воздевая руки к небесам. — Благодарю тебя, Господи! Да!

— Ты не расстроена, что я краду твой звездный час? — спрашивает Оливия, тяжело дыша.

— Возьми и час, и день тоже! Если все поймут, что у тебя начались роды, никто и не посмотрит на меня. Идеально. — Будущая королева трезвеет. — Но сможешь ли ты пройти церемонию? Я не хочу, чтобы ты рисковала.

Моя сестра морщится.

— Я, кажется, в состоянии пройти по проходу. Но я хочу поскорее попасть в больницу, так что, если архиепископ начнет бубнить, я дам вам сигнал. Если я буду стонать в агонии — ты поймешь.

Смелость моей сестры вернулась к ней.

И тут мне приходит в голову одна мысль.

— Эй, дети ведь не просто собираются праздновать день рождения вместе, он еще и совпадет с датой свадьбы Генри и Сары. Ленора будет в бешенстве.

* * *

Как раз перед началом церемонии я нахожу Логана в главном соборе. Там чудесно. Свет струится сквозь витражи, изображающие святых и разные библейские сцены. Когда мои глаза наконец останавливаются на Логане, у меня как будто перехватывает дыхание — потому что я не видела его с тех пор, как мы расстались, чтобы переодеться во дворце. И теперь на нем смокинг.

Черт возьми, он шикарен.

Крой пиджака подчеркивает его широкие, сильные плечи. Темно-серый галстук выделяет мужественную шею и придает ему утонченный, но плутоватый вид — как будто он сошел со страниц любовного романа. Его брюки идеально его обтягивают, показывая мощные ноги, твердую, великолепную задницу и выпуклые, впечатляющие достоинства. Я и раньше видела Логана в смокинге, но на этот раз все по-другому.

Потому что теперь он весь мой.

И то, как он смотрит на меня — как его глаза поднимаются от моих серебристых туфель на каблуках с ремешками, по моим изгибам под облегающим атласным бледно-розовым платьем, к светлым, высоко уложенным на голове кудрям, — кажется, что он тоже потерял дар речи.

Он с трудом сглатывает.

— Ты выглядишь как ангел, Элли. — Он понижает голос и наклоняет голову ближе. — Как восхитительный десерт… И я собираюсь съесть тебя при первой же возможности.

Тепло разливается у меня в животе — я никогда не буду сыта им или его дерзкими, обожающими словами. Но потом я моргаю, вспоминая, зачем я его искала и что с едой придется немного подождать.

Заметив, что гости расходятся по своим местам, я встаю и шепчу Логану на ухо, что Оливия рожает.

Он хочет взять машину и немедленно отвезти ее в больницу. Но я отговариваю его от этого — даже когда он заявляет, что моя сестра просто сумасшедшая, если решила ждать. Затем он тайно пробирается к алтарю, где Николас стоит в качестве шафера рядом с Генри, оба они выглядят царственно и элегантно в военной форме.

— Что? — кричит Николас. Его лицо становится жестким и немного бледным.

Вся церковь замирает, уставившись на принца.