Принцесса и Ястреб

Он смотрел на меня и его глаза сияли и поэтому я сразу заметила, в какой момент он вспомнил, что мы с ним уже не пара.

Надев официальное лицо, он снова согнул руку, предлагая мне, но потом передумал, встряхнул, и протянул мне ладонь. И мы пошли с ним, держась за руки, не как друзья и не как влюбленные, как дети, которые живут одним днем.

– Что касается твоего вопроса. Насчет каникул. Я не против. Мне кажется, это очень хорошая идея. Только…

– Только что?

– Ворон не против?

Я сжала губы. Хорошее настроение улетучилось.

– С чего это Ворону быть против? Не он принимает за меня решения.

Желвак дернулся у него на скуле, но Ястреб только кивнул, глядя прямо вперед.

– Я рад, если так. Я знаю Габирэля почти двадцать лет, и он может быть…

– Каким? – возможно, излишне резко отреагировала я.

Мы уже ушли далеко, в тень деревьев. Кай остановился и повернулся ко мне. Провел пальцем по краю манжета, обвел вокруг воротника, легонько погладил то место на щеке, которое я старательно замазала, но как оказалось, все равно недостаточно.

– Жестоким. Габирэль может быть очень жестоким.

Настала моя очередь смотреть вперед, выпятив подбородок. Что я, в самом деле, могла сказать ему?

– Шелена.

– Шелена, посмотри на меня.

Я нехотя повернула к нему лицо.

– Тебе нужна моя помощь? Просто скажи и я все исправлю. Ты ничего не будешь мне должна.

Я так хотела согласиться. Больше всего на свете я хотела согласиться. Никогда в жизни я не хотела так свалить все свои заботы на другого, и чтобы их решили одним махом. Кай сдержал бы слово и спас бы меня просто так, не попрекнув бы меня никогда, ни жестом бы не показал, что я сама виновата и он всегда знал, что так и будет.

Я была недостойна его.

– Нет, Кай. Спасибо, но нет. Габирэль меня отвезет.

И сразу ощущение связи между нами исчезло. Ястреб сухо кивнул:

– Что ж, хорошо, – и, отпустив мою ладонь, пошел на шаг впереди обратно, а я пошла за ним.

***

Возвращалась в замок я одна. Действие наркотика начинало отпускать, и я чувствовала непонятную тревогу. Стоя перед дверями комнаты Ворона меня вдруг бросило в пот, инстинкты задергались – беги!

«У меня зависимость. Как только доберусь до «Завтрака», покончу с этим», пообещала я сама себе и толкнула дверь.

И, едва переступив порог, поняла, какую непоправимую ошибку совершила.

Ворон был снова пьян и его глаза, утром такие ясные, блестели жидким огнем. И он не был один. Рядом с ним на диване, развалившись в вальяжной позе и почесывая себе яйца, сидел … Курт Канарейка.

– Ты уже вернулась, дорогая? Входи, мы тебя ждем.

Я сглотнула и подошла.

– Ворон, ты собирался отвезти меня…

Он хрипло рассмеялся.

– А ты думала, я забыл, мышонок? Ах, я совсем запугал ее, Канарейка. Сейчас поедем, Курт забежал ненадолго. Возьмем водителя.

– Хорошо. – сердце колотилось в горле, я говорила медленно и осторожно. – Я пойду, соберу пока вещи.

– Сядь. – его глаза опасно потемнели и села рядом с ним, но он поднял брови.

– Что же ты садишься с краю, как неродная. Посередине полно места.

– Все в порядке…

– Сядь. Посередине.

И я пересела. Плотно сжимая колени, стараясь даже краешком платья не дотронуться ни до одного из них, но оба как нарочно широко раскинули свои ноги и зажимали меня с обеих сторон как клещами.

Ворон протянул мне стакан виски.

– Пей. Отметим твой диплом.

Я пригубила для вида, едва коснувшись жидкости губами, но Габирэль цепко следил за мной.

– Она совсем не выпила, Канарейка, ты видел?

– Видел, – подтвердил тот, не сводя с меня сальных глаз и я задохнулась от ненависти. Мерзкий ублюдок!

Ворон покачал головой, как будто ему было стыдно за меня.

– Ай-я-яй, Шелена, не хорошо так отмечать день, когда ты стала самостоятельной. За такие вещи надо пить до дна.

– Габирэль, ты же знаешь, я совсем не пью, мне становится плохо от бокала вина…

– Это потому, что ты пьешь его слишком мало. Пей.

– Пожалуйста, я не хочу.

– Пей, сука!

Его уже несло, и я по горькому опыту знала, что ничто не в силах затормозить Ворона, когда он такой. Так или иначе я пострадаю, единственное, что я могла сделать, не провоцировать его еще больше.

«Неужели ты, наивная дура, и в самом деле поверила, что он тебя отпустит просто так»

Под жадными взглядами мужчин я начала пить, давясь и захлебываясь, нутро жгло и меня начинало тошнить. Когда я с трудом допила, весь мой белоснежный наряд был в темных пятнах алкоголя.

– Ах, милая, – проворковал Ворон таким голосом, что меня продрал озноб, – ты залила себе свое чистое платье. Она такая неуклюжая, Курт.

– Я пойду переоденусь – я резко встала и чуть не упала от головокружения. Перед глазами поплыло.

– Куда же ты. Не оставляй нас. – Ворон уже был у меня за спиной.

– Платье. Грязное. – я с трудом сделала шаг, но он придержал меня за плечо.

– Мы просто его снимем и все. – с этими словами он с треском разодрал платье от подола до ворота и круглые маленькие пуговки бусинами града застучали по полу.

Я дернулась бежать, но он был готов.

– Стоять, сучка. Я тебя никуда не отпускал. – он шарил руками у меня по телу, оглаживая бедра, живот, грудь, выставляя меня на показ открывшему рот Канарейке.

– Ворон, пожалуйста…