Принцесса Иляна

Илона представила светлый тёплый уютный дом, но затем почувствовала себя неловко, ведь мысли о муже уступили место мыслям о насущном, и это казалось неправильно... Или правильно? Ведь о ребёнке, которого после стольких молитв даровал Господь, не следовало забывать. Но как же разграничить любовь к будущему ребёнку и привязанность к его отцу! Да и надо ли разграничивать?

Так и не найдя однозначного ответа на эти вопросы, Илона решила избавиться от чувства неловкости иным способом. Подобное лечится подобным, как говорили древние, поэтому именно теперь она собралась сделать то, отчего почувствовала бы себя ещё более неловко — назвать мужа по имени: «Я веду себя как женщина, которой очень дорог её супруг, но при этом продолжаю называть его Дракулой. Так не годится».

Прислушавшись к себе, Илона поняла, что хочет назвать мужа настоящим именем, то есть не венгерским, а валашским, коль скоро вышла замуж за влаха. Вацлава, к примеру, она поначалу звала по-венгерски — Ласло, но затем начала звать по-словацки. Вашек — это была ласковая форма словацкого имени. Так неужели нынешний муж не заслужил того, чтобы быть названным на языке своего народа!

Недавно Илона узнала, что её муж по-валашски звался Влад. Она слышала, как он обращался так к своему сыну, когда говорил с ним по-валашски, а поскольку у отца и сына были одинаковые имена, то, значит, Илона могла назвать этим именем своего мужа... и решилась! Сейчас, в зашторенных носилках её никто не мог видеть, а шум городской улицы был такой, что с лёгкостью заглушил бы для носильщиков то, что их госпожа собиралась произнести.

Жена Ладислава Дракулы кашлянула, ведь в горле от волнения образовался ком, и, стараясь выговорить правильно, произнесла:

— Влад...

Часть VII Влад

I

Муж вернулся в конце октября. Вернулся внезапно, без предупреждения, поэтому Илона, ближе к вечеру услышав за воротами, на мощёной улице, топот множества лошадей, до последнего мгновения сомневалась: «К нам ли приехали?»

Пришлось выглянуть в окно, но сумерки уже сгущались, а в воздухе висела лёгкая туманная дымка, так что вглядеться в лица издалека не получилось. Видно было лишь то, что всадников много — десятка полтора, и это означало, что если приехал муж, то он привёз с собой гостей.

Все сомнения отпали лишь тогда, когда один из всадников спешился и громко постучал в ворота:

— Эй! Открывайте! Господин вернулся.

Илона узнала голос слуги, сопровождавшего её мужа в поездку по Эрдели. «Значит, к нам», — мелькнула мысль, но радоваться было уже некогда. Следовало быстро спуститься на первый этаж, но не для того, чтобы встречать мужа, а для того, чтобы отдать распоряжения прислуге:

— Зажгите свечи в гостиной, подбросьте дров в печь и быстро собирайте на стол.

Гостей, кто бы они ни были, следовало принять достойно, а в первую очередь — накормить. Конечно, холодным осенним вечером они обрадовались бы не просто пище, а чему-нибудь горячему, но подать им горячего сразу не получилось бы. Илона не рассчитывала, что приедет много людей, поэтому заказала кухарке очень скромный ужин, но копчёного мяса, сыров, солений, вина и фруктов в кладовой хватало.

«Подадим это, а там видно будет», — думала Илона, но пока сделала все распоряжения, всадники уже успели въехать во двор и даже спешиться. Выйдя на крыльцо, она увидела, что муж, сделав знак гостям подождать, направляется к входным дверям. Вид у него был задумчивый, глаза смотрели куда-то под ноги.

Кажется, Ладислав Дракула, сразу не увидев супругу во дворе, решил, что она не выйдет навстречу, поэтому удивлённо замер на ступеньках, когда взглядом вдруг натолкнулся на подол её платья, а затем обнаружил, что та не только вышла встречать, но ещё и улыбается.

— Я очень рада видеть тебя... Влад, — произнесла Илона тепло и непринуждённо. — Я ждала твоего приезда.

Лишь позднее она подумала, что, наверное, не следовало говорить с мужем так в присутствии стольких незнакомых людей, и что обращение «мой супруг» было бы уместнее, но она столько раз представляла себе, как встречает мужа, и столько раз мысленно произносила именно эти слова: «Влад... я ждала тебя», — что теперь они вырвались почти сами собой.

Мужа, наверное, такая тёплая встреча удивила, но он предпочёл сделать вид, что ничего необычного не происходит, и потому почти сразу продолжил подниматься по ступенькам в то время как гости из вежливости оставались стоять во дворе, глядя на крыльцо.

Илона вдруг почувствовала, что волнуется, когда Ладислав Дракула, приобняв её, поцеловал в щёку и, как всегда, легонько уколол усами. Поцелуй был сдержанный — даже сдержаннее, чем несколько месяцев назад в церкви, когда пришлось целоваться после венчания, — но теперь Илоной владели другие чувства. Раньше она волновалась оттого, что ей было стыдно целоваться при всех, а теперь волновалась, потому что через поцелуй хотела угадать, перестал ли муж сердиться на неё: «Забыл ли все те резкие слова, которые говорил перед отъездом?»