Принцесса Иляна

«Вот сейчас последний гость причастится, и свадьба станет совсем другой, не торжественной, а стыдной», — думала Илона, наблюдая за происходящим, потому что вспомнила, что вскоре после этого придётся целоваться с мужем.

Она никак не могла смириться с тем, что прямо возле алтаря придётся целоваться напоказ, много думала об этом и уговаривала себя не волноваться, но у неё, конечно, не получилось уподобиться каменной статуе, которую сколько ни целуй, она не покраснеет. А ведь поцелуй был очень скромный, как и положено в доме Господнем.

Во второй раз пришлось целоваться на выходе из храма. Гости, уже вышедшие на площадь, залитую полуденным солнцем, и образовавшие полукруг у главных храмовых дверей, очень настаивали, поэтому новобрачной пришлось покориться, когда супруг мягко развернул к себе её лицо и дотянулся губами до её губ.

В то же время показалось странно и неожиданно, что второй поцелуй мужа был таким же сдержанным, как первый. Больше ощущалось прикосновение усов, довольно жёстких, чем сам поцелуй. Наверное, супруг тоже не радовался от мысли, что придётся целовать жену всем напоказ.

Илоне понравилось, как тот себя ведёт, но она сказала себе: «Не обольщайся. Во дворце за праздничным столом он после одного или двух кубков, конечно, изменит мнение». Ей тут же представились эти полупьяные поцелуи и медвежьи объятия, и подумалось: «Ах, как же хорошо было на прошлой свадьбе!» На той свадьбе новобрачная ещё не считалась по-настоящему взрослой, поэтому Вацлав во время пира не целовал жену, а первую ночь пришлось отложить на несколько месяцев.

Семнадцать лет назад Илона немного сожалела о том, что после пира отправилась спать в одиночестве, зато сейчас с огромной радостью отложила бы брачную ночь на неопределённый срок, но достойную причину найти не получалось.

«Может, зря я согласилась снова выйти замуж?» — думала Илона, а меж тем новоявленная супружеская чета и все, кто присутствовал на церемонии в церкви, торжественно, с музыкой, переехали во дворец, где уже ждало праздничное угощение, а в другом зале были выставлены подарки новобрачным.

Илона увидела резную мебель, серебряную посуду, ковры, бархатные кроватные пологи и даже постельное бельё очень тонкой работы. Всё должно было стать частью обстановки дома в Пеште, а пока гости осматривали это, Матьяш выполнил обещание и представил кузине юношу, который теперь стал её пасынком, а она ему — мачехой.

Пожалуй, Ладислав-младший и впрямь не очень походил на отца, что проявилось особенно явственно, когда отец и сын оказались друг напротив друга. Ладислав-старший стоял под руку с супругой, а Ладислава-младшего по знаку Его Величества подвёл к ним кто-то из придворных, и вот появилась возможность сравнить.

Сын оказался выше ростом и не такого крепкого телосложения. Тёмные волосы и карие глаза очень напоминали отцовские, но нос был не прямой, а с горбинкой, и само лицо выглядело не узким, а широким.

По характеру этот юноша показался Илоне скромным и даже застенчивым, чего она никак не ждала от сына Дракулы, однако не стала делать поспешных выводов, ведь ей удалось поговорить с пасынком всего минуту, а затем Матьяш, который их познакомил, сказал:

— Ну, хватит. Пора садиться за стол. Гости ждут.

Пришлось подчиниться, несмотря на то, что новоявленная мачеха предпочла бы, присев со своим пасынком где-нибудь в уголке, долго расспрашивать его о годах, проведённых при дворе епископа Надьварадского и о раннем детстве. Увы, на нынешнем празднике ей отвели совсем другую роль — следовало изображать счастливую новобрачную.

Покорно направляясь к столу, Илона вдруг подумала, что только в сказках мачеха непременно злая: «Я буду доброй. Буду. И если уж не могу родить, то, возможно, сын Дракулы станет мне сыном, ведь матери у него нет. Господь, прошу Тебя, пусть никто не отберёт у меня этого мальчика! Пусть этот мальчик не отвергнет мою заботу! Господь, сделай так, чтобы эта забота стала мне утешением в новом браке!»

* * *

Во время застолья Илоне опять пришлось целоваться и не раз, но муж оставался таким же сдержанным, как на площади перед церковью, и лишь тогда, когда гости стали кричать: «Не робей! Целуй сильнее!» — он виновато улыбнулся супруге и поцеловал её долгим поцелуем, после которого она не сразу смогла восстановить дыхание. «Вот! Другое дело!» — кричали гости, а Илона не могла не думать о том, что в этом самом зале она семнадцать лет назад сидела с Вашеком, и всё было совсем не так.

К примеру, на прошлой свадьбе она не только не целовалась, но и не страдала от назойливого внимания со стороны мужа, а вот нынешний супруг за столом постоянно пытался поймать левую руку жены, покоившуюся на скатерти.